Ну с чем тебя сравнить, паршивец год?
С коварным диверсантом-мизантропом?
С разбившейся копилкою невзгод,
на род людской обрушившихся скопом?
Со смогом, полонившим белый свет?
С удушливой смирительной рубашкой?
С сырьём для сердца горестных замет?
С постылой неотъёмной ношей тяжкой?
С замусоренным проходным двором
в обшарпанной провинции унылой
под сбегом туч, где затаился гром,
чтоб оглушить бесчеловечной силой?
С орудием пристрастья, что без зла
мучительно вытягивает жилы?
С повозкой, что заснувших завезла
в глухую топь по слепоте кобылы?
С какой из пожирающих зараз?
С кидалою? С громилою, быть может?
С удавом? С рысью, что, войдя в экстаз,
когтит добычу, рвёт её и гложет?
Ну с чем тебя сравнить, паршивец мой?
С бездушным всеобъемлющим потоком?
С враждебною сгущающейся тьмой
в ущелье устрашающе глубоком?
Вампиры-олигархи во дворцах.
Жульё и шарлатаны в нимбах культов.
Посев надежд в доверчивых сердцах
и урожай инфарктов и инсультов.
Преступность, вырожденье, нищета.
Антагонизм народов жутковатый.
Погост надежд. Саднящая тщета.
Ты сукин сын, две тысячи девятый!
24.02.2009
|
