Словно хитрость неясный,
иномирно чужой
и смертельно опасный,
он навис надо мной.
Пастью к нам, задом к небу
прорастает во тьме
силам зла на потребу
и себе на уме.
Тараканисто-гадко
он глядит из щелей –
с недостатком достатка
и с избытком нулей.
Не смыкающий вежды,
поведёт этот зверь
от утраты надежды
к обретенью потерь.
И, как зэк под конвоем,
я останусь ни с чем,
заметаемый роем
безысходных проблем.
Поводырь бесталанный,
в кошки-мышки игрок
будет пить неустанно
из аорты мой срок.
И в прожорливой бездне –
каннибальше времён –
кто же первый исчезнет:
утлый я или он?
16.12.1999
|
