XCI
Пусть это мёртвое Солнце на небе Льёт свои тусклые ночью лучи, Я в этом лунном, таинственном свете Губы найду с нетерпеньем твои И поцелую с любовью, как прежде, Как завещал мне Овидий Назон; Если ещё ты пока что в одежде — Голою стань, как гранит у колонн. Я научу тебя этой науке, Будешь счастливой, не зная любви, Места не будет ни грусти, ни скуке, Только восторг, только стоны твои; Пусть не тревожит ничто в этом мире, Всё суета, исключенье — постель, — Это услышишь в моей только лире, Ибо я лучший средь всех менестрель!
XXXI.XII.MMXIX
|