"К праотцам, сердешные?!". Строя Третий Рим, на великих стройках умирать не ново. И, кулак сжимая, тычет в морды им матушка Россия снова, снова, снова!
Нe жалела мама сыновей с тех пор, как татар прогнала в степи восвояси. И краснела плаха и звенел топор, и дымилось в поле пушечное мясо.
Родина уснула, но последний гвоздь в крышку не забили - не хватило силы. Заросли крестами церкви и погост и гоняют духов тётки и кадила.
На седьмом десятке умереть? Легко! Выживать до сотни, то страшнее будет. Караван верблюдов хочет влезть в ушко и согрето место на кресте Иуде.
Мы тебя теряем, матушка, прости. Стих, как стенгазета, - пусто между строчек. Жизнь прошла сквозь пальцы, лишь денёк в горсти, ножками упёрся, умирать не хочет.
Над тобою, мама, ночь - темным-темно. Зори не пылают, словно косит мор их. Матушка, признайся, - ты уже давно поделила деток на живых и мёртвых?
Строим раз за разом, строим Третий Рим. Не видать четвёртый, а второй в Стамбуле. Повторить мы сможем, если захотим, раздадим всем сёстрам, - каждой в лоб по пуле.
На седьмом десятке финиш позади, но деревья снова страшно длинноноги. Матушка Россия, русских пощади, остальные спрыгнут, - им не по дороге.
|