Я и Вадим всегда сидим С пивком рядком и с воблой. И на скамейке не кильдим, А просто здесь удобно.
У нас привычка – не встревать, Когда полощут чью-то мать. Мы завершим – и на кровать, На подгазетную полать. И можно спать.
Она стояла среди луж В накидочке Одетты. И непонятно, был ли муж Настолько груб и неуклюж? А мы были одеты.
И я шепнул тихонько: «Вадь! Ты посмотри на эту гладь, В которой туфельки стоять». А он чуток повыше – глядь. И стал вставать.
Ядрена мать, ты взглядом гладь! Тебе здесь, Вадь, не сапоги! Здесь слова вставить не моги, Хотя пошли уже круги Нас накрывать.
|