Сад статуй
Ты жив, о да, я вижу это, под сенью гнущихся ветвей,
Обломком брошенного лета, под тенью грозною моей стоишь.
Растерянно пылаешь взглядом, по мёртвости моей скользишь.
Не жди: мой камень не впитает чувств твоих.
Его обжёг рассвет, роса полночная с него в бессилии стекает.
И гаснут звёзды, и крики птиц ночных
В сгущающемся мраке затихают.
Ты говоришь мне: «Ты мертвец, конец рукой Творца в тебе запечатлён.
Решающий удар резца неумолимо нанесён, и только камень ты теперь».
Всё так, но вот вопрос безмолвный мой:
Ты б столь же твёрдою рукой нанёс удар последний?
Не задрожала б кисть, не потеряла б власти?
И слёзы удержались бы в глубинах надорвавшейся души?
Ты говоришь – конец, но я молчу – начало.
И кто ты сам? Ты – жалкий беглый призрак,
Ты крик тоскливый птицы, ты тень зверька в ночи.
Ты – лишь мечта Творца, но я – Его творенье.
Ты лишь способен быть, но я – способность бытия.
Когда-то был как ты, но вдруг устал идти,
И взор свой своротил с дороги впереди, и увидал вдали бессветную дорогу.
И умерло в груди воспоминание о том, зачем было идти.
И кончился мой путь, начался путь недвижный в Боге.
Ты говоришь мне: «Ты жесток! Уста разверзни: вышел срок
Стоять мне здесь, среди камней, и мёрзнуть в царствии теней…».
Глупец! То – царствие огня, только дождись рассвета…
Хотя… забудь… ты юн, ты не готов ещё к ответу.
Скажу одно: единственный источник и носитель света
Здесь – река, что издревле у ног наших течёт.
То – Дева-Боль, люби её, зови её.
И страстью неудержной будешь щедро одарён.
Но в море длани нежной и сам готов будь даром быть.
Я знал глупца – он Деве изменил, он твердь избрал – дорогу-безмятежность.
Узрел Покоя Сад, безболия сладчайшие плоды хотел вкусить.
Но путь его окончился не там, увы! И я не знал ужаснее конца.
И Дева-Боль о нём забыла, и некому о нём грустить.
«Посмотри на неё – как прекрасна она!
Сколько мудрости в тёмных раскрытых глазах,
Что бесстрашно глядят в безответно страдающий мрак.
Ты несчастный глупец! Как посмел ты отринуть объятья её?!
Ты с усмешкой ушёл к одиночества мудрому свету.
Так теперь же, в безумном раскаяньи,
Разбивай о бесчувственный камень ненавистно-бесцельное Я!
Дева-Боль, мы все для тебя, мы лишь сон…
Беглый сон в берегах твоих глаз, О Жена Бытия.
Кто тобой был когда-то любим, тот единственный истинно был».
Смотри: у ног твоих утоптана земля.
Ты не единственный, кто мой покой нарушил.
Плевали мне в лицо, рыдая и смеясь…
Я не ответил им – они ушли, забылись…
Ты веришь мудрости Творца, не убоишься ли руки склонённой?
Так знай: с любовию отца, он в тебя верит в бесконечность больше.
Ибо земля, что ты попрал – Его могила-трон злачёный.
Тебе и Он, должно быть, мертвецом покажется никчёмным.
Он – Солнце-Вечность, и Он не жив, ибо нет смерти в Нём.
В тоске земля сия трепещет, предчувствуя Его приход.
И воды в нетерпеньи плещут, скорбя в разлуке с Ним.
В преддверии рассвета пробуждается единая любовь.
Тебе пора: ты не готов ещё.
Смотри: уж зеленеет мрака край,
И первое тепло сквозь хлад ночной крадётся.
Скоро ударит утро в глухие небеса. Из врат небытия
Сойдёт величественный ад, пожар, сожжение всего, в чём правит страх.
Охвачено огнём, в молении святом, всё сущее к Творцу взовьётся.
Тебе не место здесь, прощай – я слышу поступь солнца.
Привет тебе, хвала тебе, моё безжизненное солнце!
Прими поклон недвижный мой и каменного сердца скупую верную любовь.
Ведь камень не предаст и не обманет!
Словно скала – незыблема любовь моя! Словно гора – несокрушимо моё счастье!
Благоговенья трепет, как юности птенец, под каменным величьем бьётся,
И, лишь твой луч меня коснётся, взовьётся птицей светлой с хвалою в небеса.
Прими поклон суровый мой и знай:
Только с тобой, с тобой мой рай!
|
