Сад статуй
Ты жив, о да, я вижу это, под сенью гнущихся ветвей, Обломком брошенного лета, под тенью грозною моей стоишь. Растерянно пылаешь взглядом, по мёртвости моей скользишь. Не жди: мой камень не впитает чувств твоих. Его обжёг рассвет, роса полночная с него в бессилии стекает. И гаснут звёзды, и крики птиц ночных В сгущающемся мраке затихают.
Ты говоришь мне: «Ты мертвец, конец рукой Творца в тебе запечатлён. Решающий удар резца неумолимо нанесён, и только камень ты теперь». Всё так, но вот вопрос безмолвный мой: Ты б столь же твёрдою рукой нанёс удар последний? Не задрожала б кисть, не потеряла б власти? И слёзы удержались бы в глубинах надорвавшейся души? Ты говоришь – конец, но я молчу – начало.
И кто ты сам? Ты – жалкий беглый призрак, Ты крик тоскливый птицы, ты тень зверька в ночи. Ты – лишь мечта Творца, но я – Его творенье. Ты лишь способен быть, но я – способность бытия. Когда-то был как ты, но вдруг устал идти, И взор свой своротил с дороги впереди, и увидал вдали бессветную дорогу. И умерло в груди воспоминание о том, зачем было идти. И кончился мой путь, начался путь недвижный в Боге.
Ты говоришь мне: «Ты жесток! Уста разверзни: вышел срок Стоять мне здесь, среди камней, и мёрзнуть в царствии теней…». Глупец! То – царствие огня, только дождись рассвета… Хотя… забудь… ты юн, ты не готов ещё к ответу. Скажу одно: единственный источник и носитель света Здесь – река, что издревле у ног наших течёт. То – Дева-Боль, люби её, зови её. И страстью неудержной будешь щедро одарён. Но в море длани нежной и сам готов будь даром быть. Я знал глупца – он Деве изменил, он твердь избрал – дорогу-безмятежность. Узрел Покоя Сад, безболия сладчайшие плоды хотел вкусить. Но путь его окончился не там, увы! И я не знал ужаснее конца. И Дева-Боль о нём забыла, и некому о нём грустить.
«Посмотри на неё – как прекрасна она! Сколько мудрости в тёмных раскрытых глазах, Что бесстрашно глядят в безответно страдающий мрак. Ты несчастный глупец! Как посмел ты отринуть объятья её?! Ты с усмешкой ушёл к одиночества мудрому свету. Так теперь же, в безумном раскаяньи, Разбивай о бесчувственный камень ненавистно-бесцельное Я! Дева-Боль, мы все для тебя, мы лишь сон… Беглый сон в берегах твоих глаз, О Жена Бытия. Кто тобой был когда-то любим, тот единственный истинно был».
Смотри: у ног твоих утоптана земля. Ты не единственный, кто мой покой нарушил. Плевали мне в лицо, рыдая и смеясь… Я не ответил им – они ушли, забылись… Ты веришь мудрости Творца, не убоишься ли руки склонённой? Так знай: с любовию отца, он в тебя верит в бесконечность больше. Ибо земля, что ты попрал – Его могила-трон злачёный. Тебе и Он, должно быть, мертвецом покажется никчёмным. Он – Солнце-Вечность, и Он не жив, ибо нет смерти в Нём. В тоске земля сия трепещет, предчувствуя Его приход. И воды в нетерпеньи плещут, скорбя в разлуке с Ним. В преддверии рассвета пробуждается единая любовь.
Тебе пора: ты не готов ещё. Смотри: уж зеленеет мрака край, И первое тепло сквозь хлад ночной крадётся. Скоро ударит утро в глухие небеса. Из врат небытия Сойдёт величественный ад, пожар, сожжение всего, в чём правит страх. Охвачено огнём, в молении святом, всё сущее к Творцу взовьётся. Тебе не место здесь, прощай – я слышу поступь солнца.
Привет тебе, хвала тебе, моё безжизненное солнце! Прими поклон недвижный мой и каменного сердца скупую верную любовь. Ведь камень не предаст и не обманет! Словно скала – незыблема любовь моя! Словно гора – несокрушимо моё счастье! Благоговенья трепет, как юности птенец, под каменным величьем бьётся, И, лишь твой луч меня коснётся, взовьётся птицей светлой с хвалою в небеса. Прими поклон суровый мой и знай: Только с тобой, с тобой мой рай!
|