CCLXXXIV

В мире нет языка, что всецело способен
Передать внеземную твою красоту;
Слог изящных творений моих беспободен,
Но и им передать я никак не могу,
Как бы ни был язык мой красив и свободен,
Покорить я не в силах его высоту,
Словно спичкой сполна осветить темноту,
Словно Бога найти среди тысячи сотен.

И скажу тебе правду (она без обмана):
Я родной свой язык изучил до глубин,
Годы жизни отдав, чтобы больше тумана,
Как земель неизвестных, так прочих пустынь
В языке я не видел, — пусть это и странно,
Пусть наука и знанья умножают лишь сплин;
И пускай среди всех золотых середин
Всё равно повстречается фата-моргана.

Только в мире Богов есть язык, что способен
Передать внеземную твою красоту,
И поэтому я стану богоподобен,
Чтоб пером передать неизменно листу
Образ истинный твой, что для глаз беспободен;
Твоей грацией я окончательно болен,
Она всюду со мной: и во снах, наяву;
И сиянье её заменяет Луну;
Опьяненье тобой не сравнить с алкоголем!

IV.V.MMXXIII