На город вязко поднималась мгла,
Как будто сильная и властная рука,
С краснеющим закатом не дружа…
Тянула и тянула одеяло.
Черты пейзажей и жары…
Остатки бликов растворяла,
Топила в бездне корабли,
Дворцы, и мостовые, и каналы.
Ночная мгла вползала во дворы,
В парадные, в открытые подвалы…
Туда, где ноют в скуке комары,
И кошки в темноте ступают…
Последнее цветистое дыханье –
Лучей усталых крыш распознаванье…
Краснеющими пятнами ложатся,
Лишь для того, что б вскоре сдаться.
И ожидать в притворстве тихом,
Когда рассвет пробудит крыши.
Ночная мгла связала сквозняки,
Прохлада спрятана в укрытии,
Откуда жгучие, колючие лучи,
Ее не выгнали за день – она таится…
И прозябает в духоте и в гаме,
Страшась жары как свет тумана…
А мгла ночная замирает,
И масляных огней частички зажигает.
Она последнее, что было забирая…
Смущает краски – мир сгущает.
И экипажи цокают все реже, реже,
Храпенье лошадей уж слух не режет…
В гостиные свечей подать желают,
Тюль занавесом театральным повисает,
И душный воздух внутрь не пуская,
Неведомые лица и фигуры размывает.
И ветер не колышет больше пламя,
Уставший - до рассвета отдыхает.
Сквозь пелену, в кромешной тьме,
Где свет на третьем этаже…
Доносится звучанье клавесина,
Мужское бормотанье, женский смех,
Хлопки шампанского, звон хрусталя
Наполненного хмельным содержимым…
Идет прием, и гости пляшут
Кричат – Ура! в мазурке скачут.
Напротив, у столба по фонарем,
Томиться человек уж больше часа…
Не по жаре - одетый в плащ и шляпу,
И не по времени стоящий - под окном.
Он мерно ходит - шаг считая,
Трость между рук переменяет…
Как видно, что-то ожидает,
И смотрит, смотрит на окно,
Где страстный интерес его,
По крайней мере, не скучает.
Салют хлопком извился ввысь –
С другого берега Невы…
Он замер, только на мгновенье.
Взглянул в заветное окно,
Во мраке ночи растворился,
Как будто не была его.
Кто он такой? - никто не знает.
Как прожил он остаток дней?
Следа в истории он не оставил
А был ли он? - скажи теперь.
Он может друг семьи душевный,
Несчастный муж, убийца, вор,
Или любовник отстраненный –
Той, что смеется всех милей…
Как глупо выглядят терзанья,
И устремленья и желанья,
Эпохи пройденной - сюжет,
По истеченью стольких лет.
Меж тем гранит тепло дневное,
Отдаст до утренней зари.
Какие шалости природы:
Парит так нынче в сентябре.
Нева не плещется,
Лишь томно лижет берег:
Нагретый за день тесаный гранит.
Влечет, неспешно Ладожские воды
Через имперский спящий город,
В историю, которая решит
Кто будет жить, кто не достоин.
К судьбе, к падению – в залив!
17.08.08.
|
