***

Сквозь раздолья, до боли чудесные,
Нашей нищей бескрайней страны
Просочились дороги железные,
Разрушая удел старины.

И когда рябь промозглая, хмурая
Томной осени мерит шаги,
А завеса сиренево-бурая
Обнимает лениво стоги,

Я люблю мчаться где-то по Родине.
Под вагонный размеренный стук
Становлюся отчасти юродивым
Без улыбки и горестных мук.

И невнятными пятнами странными
За окном через пасмурный день,
Полускрыв очертанья туманами,
Проплывают клочки деревень,

Умирающих с общей разрухою
В чреве новых сложившихся бурь.
А по ним старики со старухами
Рвут убогий дарованный куль.

Молодой цвет забросил угодия,
Предпочтя поиск жизненных благ,
И поветрие простонародия
Опустилось в степной полумрак.

Эта мука скупая, небрежная!
Днесь хоронят ее голоса.
Только чувство пронзительно нежное,
От которого стынет слеза,

У меня возникает в сознании,
Только брошу тоскующий взор
На осевшие ветхие здания
И кривой полусгнивший забор.

Словно в чёрствой неброской обители
С размышленьем, куда же идти,
Херувимы и все небожители
Отдыхают в суровом пути.

Эта тайна не будет разгаданной,
А останется или умрёт –
Лишь вопрос, не ко времени заданный,
Но обретший логичный черёд.

Темнота стелет кроющий занавес,
Фонари дряхлых станций в ночи,
Позабыв смысл Троиц и Радуниц,
Посылают знаменьем лучи:

Мол, совсем недалече источники
Вечной неги без всяких изъян...
А в ответ алкаши-полуночники
Поднимают палёный стакан.