Я пуля-дура. Полёт беспечен Тому навстречу, кто там намечен. Скольжу, вращаясь, в рассвет неверный, Удар смертельный, характер скверный.
Штык-молодчина! Граненым жалом Открыто колет, подняв забрало. У пули подлой своя натура: По-бабьи стерва, в народе - дура.
Мой снайпер дока, приклад в зарубках, И этой жизни смешной и хрупкой Он знает цену: найдёт в прицеле, Крючок опустит - и я у цели.
В фаворе Пуля. В услугах жрицы Всегда нуждались. Вердикт блудницы – Слепой и жёсткий: в разборках разных Ей нет соперниц, и этот грязный Циничный сводник - умело телом Моим торгует, сводя меж делом, Со всеми счеты, а я - как шлюха - Всегда согласна. Хоть не старуха, Но век у пули короткий, право, Так не судьбою – пустой забавой, Пусть мимолётно по женской части Мне улыбнётся шальное счастье.
О чём-то большем мечтать не смею. Хотя (меж нами) я всё умею - Любезной дамы ствола и ложа Никто не жаждет любви и ложа…
Вот, нынче утром удачный выбор: Там, за нейтральной, под мой калибр И вкус – парнишка немного сонный, В рубахе белой, под ней кальсоны.
А это значит - еще зарубка. Расчётлив мастер: взгляд в Цейса трубку Холодный, цепкий, от солнца хмурясь, В кривой ухмылке злорадно щурясь.
Вобрав мгновенно энергий тонны И дрожь порочных желаний - томно блестя нарезкой, от страсти млея, спешу, краснея, где мой белеет чудной мальчишка - не всё печально! Секунда с третью - полёт нормальный. Мы были порознь, давай же оба Откроем тайну любви до гроба.
Прильну всем телом, прижмусь до крови, Лишь в удивлённом изломе брови: Споткнулся, будто, поднимешь выше, И тихо - мама - земля услышит.
… Она когда-то во чистом поле Его рожала, от мук и боли Кусая губы - в рубашку прямо, И точно так же шептала: - Мама!
От плоти плотью: родной кровинкой Рос сын. Сдувая с него пылинки, Молилась присно, вовек и ныне - Что есть святее мольбы о сыне?
Её надежда и светлый лучик: Казалось, нету сильней и лучше, Красивей парня … Какой-то пуле Его отдали и не вернули?
…Из тьмы столетий на этом свете: Будь то ребёнок или во цвете - Любой из женщин, родивших сына - Всегда он лучший её мужчина.
Так, может, вовсе, не в том единстве - Не в смерти счастье - а в материнстве? Кто скажет дуре, о чём мечтают Все эти мамы, когда рожают?
Довольно хныкать, иссякли силы, Я на излёте - Ну, здравствуй, милый! А он к ромашке вдруг потянулся, Припал губами и… улыбнулся.
И, злобно взвизгнув, прошла я мимо: Такой красивый – невыносимо! Не испугался - глядит сердито, В ладони держит цветок пробитый…
Сегодня свыше он был назначен Стать в списке первым и, однозначно, Предстать пред Богом, но не явился. Стоит в рубашке – он в ней родился.