Сединой виски припорошены,
Жив, здоров и, в общем-то, рад,
Отслужив свой срок, как положено,
Возвращался домой солдат.
Довелось повидать ему многое.
В свои двадцать от роду лет
Он узнал, как жестока убогая
Старушонка по имени смерть.
Привязались хмельные попутчики:
«Эй, служивый! Ты что притих?
Вспоминаешь свои амурчики?
Выпей с нами, солдат, за них».
«Наливайте! - сказал уверенно,-
Только пью я не за любовь,
А за тех, кто ушел безвременно
И за их невинную кровь».
Поделился парнишка мыслями:
«Знать, нам мачеха Родина-мать,
Коль детей своих легкомысленно
Посылает она умирать».
В память врезалась фраза горькая,
Прозвучавшая, как упрек.
Залпом выпил мальчишка горькую.
«Верно, парень», - кто-то изрек.
Сколько их, с душой искалеченной,
Этих судей страны родной.
Вечным правом судить обеспеченных,
Правом, выстраданным войной.
Мне кощунство твое немыслимо.
Что ж ты делаешь, Родина-мать,
Для чего ты смертью бессмысленной
Посылаешь детей умирать?
|
