"...да не усну в смерть." Из молитвы святого Макария Великого
1.
В лабиринтах чёрных лет - в городских не райских кущах всё теснее от бегущих а куда? - ответа нет.
Это - бегство от себя - пренелепейшая штука! Ты зайди к себе без стука, сердце гордое скрепя.
На минуточку зайди, посиди, как "на дорогу": не забыл ли что-то - Богу, не тревожно ли в груди?
Что оставил, что нашёл? И за что, какой ценою платишь царскою казною - собственной своей душой?
Там, куда ты держишь бег, трубы медные сбирая, - там - ни Радости, ни Рая, заплутавший человек.
Как бежим мы от себя! – от грехов своих смердящих, не надеясь, не любя, не дожив до настоящих –
До подобий-образов тех, в которых - лик Господний; всё бежим-бежим на зов преисподней.
2.
Попробуй сбежать в никогда и гребень забвения бросить! Но памяти горькая проседь настигнет тебя и тогда.
И лунной ночною тоской, когда отступает гордыня, восходит заветное Имя и слово растёт под рукой.
3.
Все слова незрячие, все слова обманные, коли не горячие, коль не покаянные.
Ты расти, родимое, лунное да млечное, так необходимое милому-сердечному!
Сколько нам отмерено Божией десницею? Сколько перемелено соли под ресницами!
Всё с любимых спросится, всё к любви относится.
4.
Мне осенняя пела вода, пели листья в ожогах заката: Эта боль не пройдёт никогда, даже там – за чертой невозврата.
Даже там, где кончаемся мы с нашей горькою вольною волей, остаются, как тернии, сны – отпечатки Божественной Боли.
5.
Мы больно делаем друг другу – мы Богу боли добавляем. По адовому ходим кругу и не подобия являем,
А поклоняемся другому – исконному врагу ЖивоГо, в духовную впадая кому, отпав от Любящего Бога.
И все побеги в никогда душе – как мёртвая вода, и гулок топот мёртвых ног, и всяк бегущий одинок.
6.
В никогда сбежать легко – дело, в общем-то, привычки, и, любовь послав в кавычки, жить спокойно и легко.
Роковой замётан след, и в судьбе – сплошная «пруха», а души твоей разруха – запертый в шкафу скелет.
Под недремлющий контроль взяты сны и отпечатки, а с былого взятки – гладки и отыграны, как роль.
Только что-то выдаёт неприкаянность обмана, и спокойствие, как рана, и скелет в шкафу – поёт.
Расцарапанная суть – нераскаянная память... Как легко навеки ранить, прошептав: «Не обессудь!»
И укрыться в никогда, словно в домике без крыши, где, как мысли, бродят мыши, серые грызут года.
Но домокловым мечом полнолунный сон наточен. Будет больно – очень-очень, даже если – нипочём.
Даже если "никогда" проросло чертополохом, - я – в тебе – тяжёлым вздохом и молчаньем – навсегда.
И его не превозмочь, не избыть, и не нарушить, не спасти, как наши души, в ту - потерянную – ночь,
От которой – семь кругов – горьких лет на водах Леты, от которой милость эта – ТАК любить своих врагов,
Чтоб покоем – их удел, чтобы тот – в шкафу – сидел тихо-тихо, не дыша, как прощённая душа.
7.
Стиха неровное дыханье – запутанный узор судьбы, и - привыканье, привыканье к короткому глаголу «был».
Был... Это всё-таки не «не был». Был – это много-много неба! А от него не убежишь - оно, как жизнь.
Ты не беги, ты отдохни! Сосчитаны все наши дни. Из никогда по тонким снам – дорога к нам.
8.
Отмоем сны, как души наши, - до тонкости, до просветленья! Отмоем от греховной сажи, - подобно смерти промедленье!
Пока не сбЫлось Откровенье, пока душа черна от тела, как ценно каждое мгновенье для слова Божьего и дела!
Остановись, бегущий в гибель! Сорви оковы потребленья! Какая в суициде прибыль - в духовном самоистребленье?!
Спасаться, каяться, молиться спеши, на волоске висящий! Пусть Божий Свет омоет лица - Свет Невечерний - настоящий!
Лишь Он позволит нам очнуться, узреть грехи и - ужаснуться! И, выплакав глаза и сердце, уснуть блаженным сном младенца.
Уснуть не в смерть, не в муки ада, а в Радость Любящего Сада, который ждал, который цвёл, который нас сквозь ад провёл земной страдающей любви. И наша кровь, в Его Крови очистившись, течёт с Креста - другим - в уста...
10-21.10.08
|