Опять Боровое приснилось
и Усманка – чудо река,
девчонка, что, словно, сказилась,
и ноет: «Хочу мужика»,
хватает меня за промежность
и валит меня на себя,
и пробует кроху-конечность
поднять, щекотно теребя.
Мне стукнуло только двенадцать
я – сущий младенец ещё.
Какое там – мне целоваться! –
боюсь и коснуться я щёк.
Она же меня заставляет,
чтоб что-то ей сделать я смог,
и мой карандашик вставляет
промеж своих поднятых ног.
Почувствовав тёплую влажность,
я взвыл одичало, как зверь.
Такую явил я отважность,
что аж удивляюсь теперь.
Считай, с той поры шесть десятков
годков убежало назад,
а всё ж удивительно сладко
во сне вдруг увидеть глаза
девчонки тринадцатилетней,
с которой изведанный грех
мне кажется нынче прелестней,
чем весь трудовой мой успех.
|
