Белеет храм на сером постаменте,
Он тянет к Богу крестовины рук.
На нашем историческом моменте,
Опять он нужен, оказалось вдруг.
Он на крови стоял, на красном камне,
Из крови мучеников белым вырастал.
Просил он Господа:»Ты только, Боже, дай мне
Спасти Россию». И Господь давал.
Давал сто раз надежду, веру, силы,
Прощал, когда лес рук златых редел,
Когда в бассейне-храме ноги мыли,
Пока хоть кто-то верил, он терпел.
Терпел, прощал, и Храм возник по-новой.
Почти, как прежде, но чуть-чуть другой.
Теперь не с красною, а с серою основой-
Гранит, упившись крови , стал такой.
Стоит он, просит, чтобы потерпели,
Склонились перед тем, что дальше ждет,
А за спиной его, сын Церетели,
Смешной кораблик против волн ведет.
Не глядя вниз, как не глядит правитель,
На слишком мелкое под бронзовой ногой,
(Что ему слезы, если он вершитель…?)
Он управляет левою рукой.
Так нами правят с бешеной отвагой,
Сминая толпы в прах, небытие,
А камень, омываясь красной влагой,
Темнеет от количества ее.
|
