Избранная пышность

Пленился враг пейзажа совершенством,
Пройдя огнём, как жарким автогеном.
Земля и то оплавилась до угольного блеска,
А что же говорить про молодой подлесок.
А, впрочем, красота всё ж не исчезла,
Она воскресла крепом столь помпезным,
Что стала в пустоте эффектно броской
Глядеться ныне, как изысканная роскошь,
Чуть траурно, но всё-таки и пышно
И жаром от неё как будто яро пышет.