Увалы горные, задумавшись, вздремнули,
палящим солнцем выжжен день дотла,
Хозяйка Мастера к Дарёне не ревнует,
прощает – за уменье и талант.
Цветок в горе дарит напоминанье –
на каждой грани след его резца,
Азовка парню душу не тиранит,
лишь помолчать приходит в дивный сад.
Здесь каменное сердце не болит,
хвала тебе, отцово подаренье –
холодный, весь в прожилках, монолит,
не время быть живою, ох, не время.
Прознают рудобои, засмеют –
Хозяйка, а кулёмою кулёма,
вряд пожалеют рыжую змею,
забывшую на миг заветы дома.
Пока куга болотная в цвету,
пока коса завита медной лентой,
от смертных нужно бечь ей за версту,
не поддаваясь на посулы лета.
Чарым накроет, закружавит сосны,
заледенеет то, что прежде жгло,
скорее бы рудник накрыла осень,
Гумёшевские тайны замело.
Она откроет людям только клады,
копни ногой, посыплются дары,
а о своём никшни, душа, не надо,
молчи, лелей разлуку до поры.
А там, айда, тирань кого захочешь,
на медных лентах отразится смех,
и заваруха заколдует очи,
на плечи положив соболий мех.
В Таюткино бы зеркало смотреть,
угадывая то, что только мнится,
и ящеркой-малухой на горе
лежать весь день, молчать, не шевелиться.
Покой, вот, что украдено навек,
так, что манит, на дно сзывая согра,
виной она сама, не человек,
забыла, нужно быть девице строгой.
Любуюсь на цветок, а помню – руки
и земляничный ягодный разброс.
Что он искал? Спасение от скуки?
Людскую славу? Камнем в сердце врос!
Такая малахитова шкатулка…
закрыть на ключ... отдать его горе...
и закрестить и выходы, и входы,
жукавкой обернувшись на заре.
Секрет сказать воронам да лисицам,
а деду Слышко, глупая – ни-ни,
заливень ждать, в струях его омыться,
до донышка открывшись перед ним.
Елань моя, укрой меня от боли,
зови заснегу, ворожи и вой,
дорогу смертным завали дрекольем
и завяжи рекою голубой.
Рак земляной свистит пусть что есть мочи,
Я, злыдница, присяду на зубав,
а плачу если, то невидно – ночью,
зарекшись от любовей и забав.
А в зыбке раскачаю лишь бельчаток,
оно и к лучшему, не имешь – не терять,
так и останусь – полной, но початой,
пусть каменной зовут теперь не зря.
Ходы в Ординке и темны, и гулки,
закрыты от прохожих на засов,
Хозяйка малахитовой шкатулки
о Мастере не видит больше снов.
–––—————————————————
Куга – болотная трава.
Чарым – корка льда поверх снега.
Согра – поросшее лесом болото.
Жукавка – божья коровка.
Закуржаветь – покрыться инеем.
Заснега – снежная вьюга.
Зубав – пень сломанного дерева.
Ординка – заброшенный рудник.
Август 2023г. Южный Урал. Медной горы Хозяйка
