Нет-снег, нет-снег... Часы на полке бормочут глухо, То ль призывают все на ночлег, А то ль пугают отсюда духов. На крышах небо лежит тюленем. В глубинах сердца разлом да штрек: Противны снег да злая темень, Прекрасны темень да сильный снег!
Вот-ночь, вот-ночь... Часы на полке твердят сольфеджио. А я шепчу им - идите прочь! Катитесь к черту, вы сумасшедшие! Уходит небо на юг верблюдом. С ним заблудившись в одну пургу, Часы стоят, стоят повсюду, А эти, черти, бегут-бегут.
Кто-ты, кто-ты... Все нет покоя стучащим ритмам. И в водостоки ветра влиты, Как переборы печальной цитры. А небо к окнам вернулось лисом. А ветер в трубах, как в сетях линь. И небо рыщет и небу слышно, Зовет добыча: чуть "дзынь" да "дзынь".
А-что, а-что... А что останется от этой жизни? Скорбящий конь? В шкафу пальто? Тишь половиц? Под ними слизни? Чуть-чуть тоски, что без надежд Торчит из книг и снимков грубо... Свободы бок, что не доешь... Сокорро, Че! Пор фабор, Куба.
Ку-да, ку-да... В какие дыры, души, двери? А раз и некуда, моя ль беда? А раз и не во что, то нужно ль верить? Часы спешат... В часах есть жизнь. И срок и польза, как у творога. И веет горьким с краев отчизн. И небо сладкое да только дорого.
|