* * *
Глупцы! Вы верите в пустой ненужный хлам,
Отвергнув то, что истинно бесценно.
Узрите в должный час: сгодится нам,
Лишь то в подлунном мире, что нетленно.
* * *
Как невесту, мой друг, полюби сердцем нежно,
Всё, что в жизни теперь для тебя неизбежно.
Тот, кто выбрал тебя, в твои силы ужели не верит,
Коли крест, что тяжёл для других, твоей долей отмерит.
* * *
Сердце, любя, серенаду любви сладкозвучную пело.
Думать о том, что отвергнута будет любовь, оно не хотело.
Звёзды лишь в небе внимали его безутешному скерцо.
Было разбито в ту ночь как игрушечный ёлочный шар глупое сердце.
* * *
Тело, ты ропщешь, твоё, что испорченный плод, - никуда не годится.
Можно ль из чаши, что глаз не приемлет, ты вопрошаешь, услады напиться?
Да, несомненно, тебе отвечаю. Ужель сосуд, в котором жизнь заключена,
Умалит вкус в него налитого вина?!
* * *
Нет смерти под Луной! Здесь истина всё так же не нова.
Тому. кто верит в жизнь, даны над ней известные права.
А коли уж и есть, так верно лишь затем над кругом дней её просвищет плеть,
Чтоб тот, кто миром искушён, умел теперь и горький хлеб, напоенный слезами, вожделеть.
* * *
Вот плата нам за всё, что смог Ты дать, наш добрый Бог!
О, как тяжёл твой дар - судьбы нещадной рок!
Не взять его нельзя. Хоть есть одна помарка.
Так, весь наш путь земной - лишь повод для подарка.
* * *
Земной приют, сколь ни был б к нам суров,
- Сто крат милее нам невидимых миров.
Ужель поймёшь, вкусно ли будет жито,
Коль от тебя оно пока ещё сокрыто.
* * *
Висит Луна в сияньи голубом.
Под нею след, оставленный рабом.
Разомкнуты лежат оков презренных звенья.
Занесен след давно песком забвенья.
|
