Убивали любовь, убивали в четыре руки.
Били с разных сторон, состязались в сноровке и силе.
Им шептала любовь: «Ах, какие же вы дураки…»,
а они ей в ответ за ударом удар наносили.
Убивали любовь, убивали в четыре руки.
Гневом ненависть им пеленою глаза застилала.
И про жалость забыв, поднимали любовь на штыки,
потому что любовь их до смерти бросать не желала.
Птицей Феникс любовь возродится
с каждой новой рождённой душой.
Умереть любовь не боится.
жаль сердца ей, покрытые ржой,
что её убивая, не ведали,
что во тьме суждено им бродить.
Им шептала любовь: «Меня предали.
Как же дальше вы будете жить?»
Убивали любовь. И однажды она умерла.
Ей бы взять, обмануть, притвориться убитой — и только.
Но любовь, как любовь — притворяться она не могла.
Да и им поначалу не жаль её было нисколько.
Убивали любовь, на поминках у них желваки
заходили на скулах, а взгляд её слезы затмили.
А потом, как ни странно, всё в те же четыре руки
поливали цветы у убитой любви на могиле.
Птицей Феникс любовь возродится
с каждой новой рождённой душой.
Умереть любовь не боится.
жаль сердца ей, покрытые ржой,
что её убивая, не ведали,
что во тьме суждено им бродить.
Им шептала любовь: «Меня предали!
Как же дальше вы будете жить?»
Убивали любовь, убивали в четыре руки.
Били с разных сторон, состязались в сноровке и силе.
Им шептала любовь: «Ах, какие же вы дураки…,
не меня вы сегодня, себя, свои души убили.»
|
