Ночь. Преломляю последнюю треть.
“Час роковой”… медитации в рифму.
Час откровения. Час рассмотреть
строки, что, гласно не проговорив, мы
спрятали под засекреченным грифом.
Час распечатать секретный конверт.
Только на час поднебесная твердь
в круговороте своём непрерывном
приостановится – пеной на гриве
вала пред фазой падения… Вверх?
Всё относительно: ровное – криво,
зверь человечен, двуногое – зверь
обетованных на царствие сфер.
Час приближается – время калифа,
время цветения щедрой оливы,
время пророста по жухлой стерне
слова успевшего одревеснеть.
Час обретает особенный привкус –
едкая, сладостно едкая снедь.
Терпкая нота сродни тамариску –
искус – наполнить матёрую миску
(дабы строка рифмовалась ясней –
доверху – до перелива), и с ней
ночь напролёт говорить о любви вам.
Весь Диоген умещается в пифос
часа у грани бессмертия – “несть
лести в языце моём”, окропи вас
синим иссопом, крапивою – крест-
накрест. Читайте. Конечно, не грек
в бочке, но всё же хочу по сети вам…
перенаправить волну позитива –
всем кто со мной до рассвета нетрезв.
23.11.2015
|
