Всё было и будет потом. И сверху, и снизу, и между -
В росистых лугах, в морщинах дерев, в силах небес,
Больше, чем эхо, чем зов доатлантических предков,
Не знавших ни бед, ни болезней, ни ложных надежд.
Я ступаю туда, где ласкают ветра гривы седых коней,
И птицы в волшебных садах качают смолистые ветви,
Где солнце слагает мантры, врываясь в медовый день.
Без почестей, без медалей, превозмогая военный плен,
Я возвращаюсь к Тебе живой из гиблых опасных мест,
Пока не проснулись древние будды возле Твоих колен.
Чего мне желать еще? Поверить лишь в то, что Ты есть
В моем горе и горе, в правде и правде. В муках адовых
Вознося Твое имя до дальних звезд, ставя на пьедестал,
Я с жаром взираю на то, чего Ты достиг, каким предстал.
Верю тотчас же, что Космос содержит не только атомы,
Не только безмолвную пустоту и траур темной материи,
Которые я не смогу и за десять перерождений прочесть.
Тише, чем песни камней, шире, чем время, я Тебе верю.
Твой голос идет с самых ярких планет. В их колыбелях,
За плотной стеной, за стеной одного ритуального круга,
Пылают костры. Не костры это даже - окна создателей,
Чтобы эры спустя мы вот также смотрели друг в друга.
На ускользающих языках космических прорицателей
Звезды значат иную, вторую жизнь. Будто собою делят
Природу событий на до и после
И по капле, по капле стекают в еще одну длинную осень.
|
