Сумерки. Август. Сердце любило и было любимым. Оно память хранило касания уст. Опыта погреб был молодо пуст. Святым существом оно к жизни гонимо.
Во внутреннем мире теперь неспокойно: Холод был пущен, бедствия вестник. Он страшен для человека любого, Тряска раскатов душевного грома. Осталась надежда, последнего шанса прелестник.
И вот он, звучит приговор, В который сначала не верится. Одна только мысль, что всё это - вздор, Сердечный ведь был нерушим договор. В груди же что-то тихонечко рушится.
Яд, неописуемо чёрный и вязкий, Введен был мучительно медленно. Каждая капля - осколков адские пляски, Им криками темп задавался, что в клочья рвут в горле все связки. Сердце вспорото болью, и хочется, чтоб оно было вырвано.
Алая кровь и смольная дрянь, Смешавшись, вместе питают агонию. Вместо молитв про любовь - только брань, И плотью бесстыдной взимается дань Чёрного сердца биению.
Венера не знает слова "пощада", Потухли светлого чувства огни. Да гори всё оно в пламени ада! Тому уже ничего и не надо, Кому сказано: "Нет к тебе больше любви".
|