«ЛЕВ И ЛАНЬ»
Я ездил на сафари, меня пленила явь – не быль.
Позднее старожилы рассказали
Мне посчастливилось воочию лицезреть легенду,
Что до сих пор не превратилась в пыль:
Тот день был зноен, жарок, душен.
Живое прячась, где попало,
второпях искало тень.
Кочующее стадо диких антилоп
не будоражило прайд львов.
На них смотреть,
что там охотиться, им даже, было лень.
Вожак, чью морду украшали шрамы,
Был горделив, силён и закалён в боях.
И к территориям его враги не подступали.
Боялись нарушать границы стаи в тех краях.
И молодые львы, и львицы, даже львята,
Беспрекословно слушались сурового,
но справедливого «царя».
Щедрот, как с барского плеча, полна была оплата,
Когда с охоты возвращалась львиная семья.
В разгар жары полуденного зноя
Чертоги хищников осмелилась нарушить молодая лань,
Которой чужды были: страх, запрет и колыбель покоя.
Жила одним: её манила горизонта даль.
Но вот, нежданно, дыхание гостьи участилось.
И оглянувшись в жуткий час по сторонам,
Увидела, как смерть вокруг вальяжно развалилась.
Ждала отмашки разорвать добычу, угодившую прямо в
жерло, как в капкан.
Без шансов. Как говорят, безапелляционно.
Вот-вот природа жертву заберёт.
Но коль уж умирать, так умирать достойно.
Тем, кто рискует, пусть всегда везёт!
Шагнула первой лань судьбе на встречу.
И приклонив колено, поклонилась королю зверей.
Её глаза горели ярко, словно свечи.
В них не мольба. Свободы пламя полыхало всё сильней.
Нет, не забыть мне щедрости той львиной.
По-императорски он гривой в сторону махнул.
Тут расступилась стража пред бесстрашия силой.
Свободной пленнице чуть видно в след король кивнул.
|
