А всё ж какой она была в начале -
Вселенского хаоса земная пасть?
То ль от безысходства, то ль от печали
Луна пыталась в неё упасть.
Туда летели все эти звёзды,
Как в заклинивший пылесос.
И было рано таким, как поздно.
А демиург делал взнос в этот сброс:
Бросал туда это пыльное небо
От труб заводских, эту стройку и кран,
И быль, что была тогда ещё небыль,
И пахнущий бризами океан...
Бросал туда всё, как будто в солянку
И нам оставлял. А, может, забыл.
И ямб, и хорей, и прозу, и танку...
Бросал туда всё, кроме жабер и крыл.
Поэтому мы смотрим с грустью в небо
И океан можем взглядом сжирать,
Жалея, что уж не потребуем
Нас научить плавать-летать.
Но мы придумаем самолёты и корабли
Для путешествия.
И войны за акры чужой земли
Для сумасшествия...
Придумаем друг друга убивать,
Чтоб быль становилась снова небылью.
И рано ложиться и поздно вставать
И вчерашнего не искать за мебелью.
Решить, что поэт тот безмерно крут
И выслать его, убить, сжечь и съесть,
Надеясь, что хаосы всё сотрут,
При этом ни строчки толкОм не прочесть.
А он написал - всё, бывшее хаосом,
Стало нами, добром да смыслом;
Любовь да добро мы столкнули в хаос
Мечом да презрением, чушью да выстрелом...
И всё же какой она была в начале -
Вселенского хаоса земная пасть?
Уже не важно, уже печально,
Что заново нам туда не упасть.
И звёзды мудры и жаль, что немы.
Луна полнолуние жарит сплином.
Да что ему хаос, он узник системы,
Искавший так дерзко другую глину.
|
