Прошли студенческие годы.
Союз мне дал приказ "служить".
А это — форма и походы...
Сказал я: "Есть!". Пора спешить.
Я должен был на Север ехать,
Но сборы — это не потеха!
Как птенчик, прямо из гнезда
На очень долгие года.
Забрать с собой, что в Заполярье
Мне будет дом напоминать
И настроенье поднимать.
Да не забыть бы мне в запаре
Жене и детям рассказать,
Что им придётся "папу" ждать.
Мне двадцать три, детей уж двое,
С собой на Север страшно брать.
Быть может место там худое...
Моих детей сказала мать:
"Мы все — семья, и едем вместе.
Не прихоть это, дело чести".
В кратчайший срок собрались в путь.
Коль будет трудно — как-нибудь
Мы вместе всё преодолеем.
Наш путь ни близок, ни далёк.
Не знал, на что семью обрёк.
Быть может и не пожалеем.
На Мурманск скорый поезд шёл.
И с нами был такой прикол.
В купе сосед один попался
Огромный тучный богатырь.
Он засыпал, и начинался
Жутчайший храп, как сто мортир.
Будил его — не получилось.
И весь вагон, уж так случилось,
На ночь пришлось переселить.
Но я остался сторожить
Наш судный скраб, наш дом походный.
Была кошмарной эта ночь:
Мне снился трактор, он точь-в-точь
Рычал как лев совсем голодный...
А за окном метель, мороз...
Куда же поезд нас привёз?
Пред нами город белый... Вьюга...
У нас детишки на руках.
А ветер — будто бы зверюга,
Бьёт по лицу, ревёт в ушах...
До штаба кое-как добрались.
Солдаты странные попались:
Жену, детей и весь наш скраб
Не пропустили в этот штаб.
А я в погонах лейтенанта
Прошёл тот уличный "кордон",
Услышал детский плач вдогон...
Но нет другого варианта:
Я должен знать куда пошлют
Где я с семьёй найду "уют".
Меня мурыжили не долго
"ДокУмент" дали — в добрый путь.
Сказали до того посёлка
Часа четыре, как-нибудь.
Сто сорок первый километр,
Там край глухой, не очень щедр:
Всего три дома гарнизон,
"Родным" на годы станет он.
Жену, детей и скраб в охапку,
Успел при этом я сказать:
"Нам не в бирюльки там играть",
Поглубже я надвинул шапку.
Рванули мы в "тьмутаракань"...
Жена как преданная лань...
