Однажды солнечной весною Трудолюбивая Пчела, Весьма довольная собою, Пыльцу и мёд домой несла.
Но, ножки прижимая к брюху, К несчастью, а быть может, нет, Она вдруг повстречала Муху, Снискавшую авторитет.
О, цокотуху все ценили – За прозорливость и за ум. Навозные жуки любили Её зеленобрюхий глум:
Как много им она брюзжала, Что жизнь, мол, сводится к дерьму. И «аромат» его вплетала В своих суждений бахрому.
Червяк, взращённый на помёте, Красавицу боготворил: Узрел негодницу в полёте И тут же нежно полюбил.
Он никому бы не позволил Над ней смеяться, ей вредить. Лелеял он её и холил, И был готов превозносить…
Так вот, с жужжаньем пролетая Навстречу золотой Пчеле, Спросила Муха разбитная: «Вы где живёте? Не в дупле?»
И дружбу тут же предложила. Пчела присела отдохнуть. Ей цокотуха изложила Своих воззрений соль и суть.
Расписывала горделиво Навозной кучи «аромат», Где из опарыша счастливо Родилась много дней назад.
Но не понять Пчеле-трудяге Лентяйки пламенных идей, Как не понять простой дворняге Идей бродячих медведей.
И медоносица сказала, Что ей претит бездумный трёп. Мол, трутней видела немало, Болтавших ерунду взахлёб.
«Лентяям мы не потакаем. Пусть участь их и тяжела, К зиме из улья «провожаем»», – В сердцах добавила Пчела.
«Как можно?» – Зажужжала Муха, – «Отцов семейства? На мороз?! Сама-то ты, смотрю, толстуха», – Пошла негодница вразнос.
Пчела же скромно промолчала. Не стала тратить лишних слов. Зачем всё начинать сначала? Дразнить не стоит болтунов!
Тот, кто бездельником родился, Пока тепло – гуляет всласть. А тот, кто сызмальства трудился – Переживёт зимы напасть!
Не верьте временным стратегам, Чьё словоблудье знаем мы. Их заметёт холодным снегом С приходом… матушки зимы.
|