ОКНО ОТКРЫТО МИР УЖЕ НЕ ТЕСЕН
ПОДБОРКА СТИХОВ 108
. . .
Окно открыто
мир уже не тесен
и можно плыть
по голубому небу
в перине облаков
и ничего не видеть
что там на этой
маленькой земле
которая кружится и кружится
воздушным шаром
пущенным ребенком
под радостные возгласы таких же
как и он сам
хохочущих детей.
. . .
Ты войдешь
и обронишь стыдливо улыбку
я скажу
что давно тебя ждал
мы же вместе
читаем с тобой одну книгу
в ней какие-то странные знаки
они как слова
только их ведь не скажешь
они на губах застывают
и сгорают в руках
и уходят стесняясь за дверь
и такими томительно нежными
часто бывают
когда вдруг прикоснутся опять
к тебе ночью
и станут
так жарко тебя целовать.
. . .
Он вышел навстречу
таинственной ночи
и выпил с ней чаю
потом отодвинул
скрипучую крышу
у дома
и в небо взлетел
словно птица
и солнцу
надвинул на лоб облака
а после
разбился как дождь
о холодную землю
чтоб быстро попасть
в мир иной
и там посмеяться с чертями
и ангелов в щечки
как девушек милых
легко целовать до утра.
. . .
Жизнь твоя
превращается в сказку
она вся
состоит из чудес
чудо в том
что вокруг
светит солнце
зеленеет трава
на земле
шумят листья
запели веселые птицы
облака проплывают
по небу гурьбой
и ты сам
молодой и счастливый
словно только родился
вчера
и теперь можешь
девушек юных любить
до утра целоваться ночами
и забыть
все что хочешь забыть
будто вовсе его
не бывало
и не будет уже никогда.
. . .
По секрету скажу -
у меня теперь девушка есть
молодая красивая
очень простая
и она мне
как радостный сон
о беспечной любви
где-нибудь
на поляне лесной
где цветут
так чудесно цветы
и поют
удивленные птицы
о нежной любви
днем и ночью
и не знает она
ни стыда ни смущения
эта любовь
только кружит и кружит
как в вальсе
и кажется очень счастливой.
. . .
Мне в мире тепло
даже в сильный мороз
меня греет
большая душа
словно печка
я с собой эту душу
ношу под пальто
и беру ее даже
в далекие страны
и с ней сплю
по ночам
с ней и девушек
даже не надо
для нежной любви
и уже ни к чему
и все близкие люди
всем советую я
завести себе душу большую
и с ней постоянно
весь год
днем и ночью
друг друга любить.
. . .
Ты никому не нужен
так давно
что сам забыл ту жизнь
в которой тебя ждали
как своего
встречали провожали
и просто замечали
что ты жив
ну а теперь
как будто все решили
что ты умер
и ты и в самом деле умер
понарошку
и вот живешь уже
другую жизнь
и в ней ты счастлив очень
день за днем
к тебе приходят
девушки нагие
и просят вновь и вновь
твоей любви
и птицы так поют
как будто знают
что ночь волшебная была
такая
как вечное качание
на сказочных качелях
до рассвета
под вздохи звезд
в объятьях девичьих
взволнованной луны.
. . .
Я как будто бы стал
облетевшей осенней тоскующей рощей
или синей холодной волной
налетевшей на берег песчаный
и забыл
что имею усталое теплое тело
что иду или шел
и несли меня старые верные ноги
а не ветер
как желтый сорвавшийся лист
и не дождь меня бил
как холодный асфальт
а тяжелые мысли
и не дерево я
чьи давно уже голые ветки согнулись
а простой человек
на пустой придорожной скамейке
наблюдающий молча
как в небе плывут облака.
. . .
В документах о вашей душе
не хватает печати
поэтому мы
отправляем ее на досмотр
мест в раю очень мало
все льготные -
для инвалидов
остальные проходят по списку
а вас в нем и нет
вы наверное где-то в другом
черном списке
он всегда направляется в ад
так и есть
вот и вы:
«прямо в ад
поручается главному черту»
и подпись
Архангел
только вот непонятно какой.
. . .
Вы заходите в душу живую
как будто в чулан
и в ней память
сложила мечты
как консервы
на полках
и гирлянды сушеных желаний
висят по углам
и качается лампочка счастья
под вечно продавленной крышей
и ведь вам хорошо
знать что это же ваша душа
ее можно закрыть на замок
и уйти среди белого дня
или темной безрадостной ночью
и она будет ждать вас
как старый
заброшенный дом
у проезжей дороги
ведущей в холодную вечность.
. . .
Ты как воздушный змей
теперь все выше
улетаешь в небо
и мне тебя
уже не удержать
на нитке тоненькой
она порвется
как струна
с печальным звоном
и ты исчезнешь вскоре
в облаках
и я останусь жить
как жил и раньше
смотреть на звезды
по ночам
любить луну
такую нежную
такую молодую
дарить ей сны свои
а утром уходить
в бескрайние поля
до самого заката.
. . .
Я теперь пью живую воду
и лесу дремучем
из ручья
касаюсь облаков
руками
как белой шерсти
сказочных овец
и девушек люблю
волшебно милых
как первые
весенние цветы
на той поляне чудной
где всегда любовь
и пенье птиц
и нежный шелест листьев
деревьев
что стоят вокруг
как часовые
и стерегут
томительные вздохи
и ласки
этой сладостной любви.
. . .
Возможно все
протянешь руки к небу
оно и спустится к тебе
так нежно на колени
захочешь целовать
седое море
и в пене волн
оно будет ласкаться
как девушка
которую любил
и его вздохи
пусть уносит ветер
словно странник
и пусть тогда
их донесет до бога
и бог благословит
твою любовь
а не захочешь
ничего за свете
весь мир легко
закроется как штора
и ты на ней
увидишь только звезды
в таинственной
и вечной тишине.
. . .
Ты заметишь
на этой стене поцелуи
за окном
чьи-то слезы
и в дверях
силуэт тишины
это будет
картина прощанья
и напишет ее
неизвестный художник
без кисти и красок
одними глазами
которые видят
божественный свет.
. . .
У прошлого
лицо ребенка
которого обидели
когда-то
а настоящее
как продавщица
готова все продать
но по цене
текущей жизни
лежащей на прилавке
вместе с счастьем
в обертке из обычных
серых дней.
. . .
Ты ночью
попадаешь в невесомость
там на орбите
царственной луны
в холодном зазеркалье
среди воды ласкающей
и рыб огромных
и дельфинов
с хвостами черными
как руки трубочиста
и добрыми глазами
старой феи
все знающей о жизни
до конца
весь этот странный мир
торжественно и чинно
с тобою вместе
тает в темноте
и остается только
вздох пространства
шум времени
летящего куда-то
и шепот бога
в полной тишине.
. . .
Ну как же так случилось
что недавно
с пустыми ты стоял руками
в этой жизни
под солнцем знойным
и дождем холодным
на злом
и завывающем ветру
а вот теперь
блаженствуешь в восторге
на сказочной
лесной поляне
среди цветов чудесных
пенья птиц
и девушек красивых
и не знаешь
какую выбрать ночью
для любви
и ты не скажешь
как попал сюда
и по каким
загадочным тропинкам
пришел на ту волшебную поляну
где снова рядом
счастье и любовь.
. . .
Я в облаках
не встретил никого
поэтому на землю
и вернулся
здесь лучше -
здесь растет зеленая трава
цветут цветы
и девушки так любят
как звезды
не полюбят никогда
и так целуют
как луна не властна
нас целовать безумно
среди ночи
в таинственной
и нежной тишине.
. . .
И небо в платье голубом
и солнце рыжее
давно уже нагое
оно все светит молча
без стыда
не прикрываясь
даже облаком беспечным
плывущим одиноко
где-то рядом
в глубоком омуте
покоя и восторга
которые друг другу отдались
и мы одни с тобой
прозрачном мире
где видно его
до самого конца
на нем цветут
подводные цветы
и начинается
любовь земная.
. . .
Плывут большие льдины мимо нас
на каждой - островок зимы
и он уходит в море
чтобы пропасть
в его пучине навсегда
вот так наш прошлые обиды
плывут в реке как льдины
и мир забвенья
и мы о них не вспомним никогда
мы будем жить
весенними цветами
любовью на таинственной поляне
в лесу волшебном
где все листья шепчут
о том как сладостна
бесстыдная нагая
и все тебе отдавшая любовь.
. . .
Как хорошо иметь
что ты имеешь
как хорошо
схватить руками счастье
как славно нежностью
чудесной наслаждаться
как упоительно
вновь пить живую воду
из потаенного
волшебного ручья
и видеть девушек
танцующих нагими
на сказочной поляне
в глуби леса
в котором все
вам шепчет о любви.
. . .
В лесу
очень много шумящих
зеленых деревьев
а в небе -
красивых пустых облаков
из белого птичьего пуха
и в море
больших пучеглазых
бессмысленных рыб
и в жизни
веселого детского смеха
который всегда налипает на стекла
сияющих окон
счастливых домов.
. . .
Сомнения закрашивают душу
штрихами белыми
вот так и дождь
закрашивает день
безликой белой краской
и оставляет лужи
на асфальте
и все шумит шумит
напоминая чем-то
шум оваций
да только вот неведомо -
кому
жизнь все такая же
как листья на деревьях
как черные вороны
на траве
и она так же
сомневается в себе
чего-то хочет
но чего - не знает
с прохожими идет куда-то вдаль
и с ними возвращается обратно
нигде чудес увы
не отыскав.
. . .
Я придумал две тени
одну - для себя
а другую
тебе оставляю на память
она будет ходить
за тобой
и всегда удлиняться
от горя
к закату
и расти по утрам
словно черный цветок
за спиной
и ты будешь
когда оглянешься
меня вспоминать
пусть с досадой
но зная
что все же не я
целый день прошагал
по пятам за тобой.
. . .
Ее просто
никто и не видел
о ней
только листья шумели
и всегда вспоминало
счастливое солнце
когда приходило
и была она
маленькой птицей
которая только казалась
в саду
на ветвях удивленных деревьев
но так упоительно пела
красивые нежные песни
влюбленным
чтоб они
обо всем забывали
друг друга любя.
. . .
Не слышно шагов
и не видно прохожих
не светит и солнце
и ветер не дует в лицо
и автомобили
прилипли к асфальту
навечно
и птицы
приклеены к мертвым деревьям
в пустынном дворе
и ты не идешь а стоишь
неподвижно
совершенно один
на немой и холодной земле.
. . .
Жизнь будет бежать
как вода в ручейке
на асфальте
после большого
как приступ тоски
прошумевшего утром
дождя
и ты будешь плыть в ней
как детский
бумажный кораблик
которому кто-то
для смеха
надул паруса.
. . .
Буду топать ногами
по крышам
как ветер
буду вместе с рекой
уходить в это синее море
где плывут корабли
и где белые чайки летают
буду всем и во всем
и совсем позабуду
что я
просто желтый оторванный лист
и лежу на панели.
. . .
Мы с тобою одни
на поляне любви
в заколдованном
старом лесу
где вокруг нас
все те же цветы голубые
словно кто-то
такой молчаливый
и добрый
их рассыпал нечайно
идя мимо нас
по тропе
и оставив повсюду
на память
шаловливые капли росы.
. . .
Мы эту ночь
поделим на двоих
она обоих
нас с тобой закружит
и будет все
что может вдруг случиться
в плену любви
в безмолвном этом мире
в котором
только звезды и луна.
. . .
Замерзшие слезы
на белом стекле
засохшие в вазе цветы
и разорванный старый конверт
пожелтевший
и буквы седые
чернила всегда выцветают
когда время
проходит по ним
почти не касаясь души
за заветную дверцу
где тени вповалку лежат
друг на друге
и духи
над ними парят в тишине
и свет от окна
не касается пола.
. . .
Зима не уступит
холодную белую лапу
на землю она положила
и солнце одела
как шляпу
и нагло смеется в лицо
и надо ей сделать укол
чтоб ее успокоить
пусть уснет и растает
когда-нибудь в марте
и приду я к берлоге ее
а ее уже нет
только лужи
и голые ветки кустов
и деревьев
и на них уже почки набухли
как будто соски
будут дети весны
из них скоро
сосать молоко новой жизни
вот и я среди них
а потом
когда дети уйдут
поиграть на весенних полях
у нас будет
большая любовь
под смеющимся куполом неба
где живут облака
высоко высоко над землей.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА», «МУЗА», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ» и др., в изданиях «Антология Евразии»,», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО, «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ», в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
|
