Хорошо бы, чтобы Шарики не становились Шариковыми,
Борментали лечили ангину, а не вмешивались в промысел Божий…
Сквозь холодное окно
виден город, впавший в кому,
стал он будто незнакомым,
день, а в улицах темно…
Чёрен снег у подворотен,
завывают сквозняки,
покормила пса с руки,
смотрит в душу – не уходит.
Не спеши сегодня к людям…
на уме у них не то…
ветер выстудил пальто,
не тяни за юбку, будет…
Я по клавишам стучать
так устала, пальцы стынут…
День во вьюгу опрокинут,
словно к чёрту в медный чан.
Сквозь Сусальный переулок
без сусальных куполов
тороплюсь, но замело,
мне бы век не перепутать…
Кто и вспомнит машинистку,
локон рыжий, взмах руки…
всё крутились две строки
модных ныне имажистов.
Им бы лирики чуть-чуть,
мне в тепло бы поскорее,
пёс, а знаешь, холод греет,
только сильно есть хочу.
Подежурь по январю,
только, чур, не выть по-волчьи,
вьюга – дом для одиночеств,
с всепрощением на краю.