Как тень среди ясного дня,
В тряпье, без одежд дорогих,
По улицам шел он, дразня,
Своим появленьем других.
Летели проклятья за ним,
Издевки и камни, плевки,
Наверное, роком храним,
Он жив был, всему вопреки.
А те, от дельца до вельмож,
Спешащие так поносить,
Когда были трудности, все ж,
Совет у него шли просить.
И он не отказывал им,
Учил, не припомнив их зло;
Оставшись с богатством своим,
Считали они, что везло.
И, встретив, дорогой, опять
Вновь гнали, в лицо хохоча, –
Никто не хотел вспоминать,
Как плакал пред ним сгоряча…
Вот так жили божьи сыны
Под сводом небесным одним,
Те, души которых черны,
И те, кто за щедрость гоним.
А, коль мои годы не врут
И понял я жизнь до конца, –
Подонки все так же живут
И так же клеймят мудреца.
|
