(Норд-Ост. Памяти погибших)
В замороженных аллеях, там, где холод стынет в звоне,
Где трава давно под снегом превратилась в легкий сон,
А деревья принужденно снизошли к земле в поклоне,
Ожидая искупленья за подаренный поклон.
Там хрустит прозрачный воздух то синея, то немея,
Перемешивая чувства дня и боли невпопад,
Там уходит в даль разлуки одинокая алея,
И милиция меняет в час назначенный наряд.
В замороженных аллеях, где, казалось, быть не может
Не движения, не страсти, не полета чистоты,
Где под панцирем ледовым люты беды и напасти,
И мелодия устала быть подругой красоты,
Там такие розы ныне в одиночестве мгновенья,
Непрозрачностью богаты, одичалостью пусты.
Там у берега крутого белоснежна в иступленье
Лебедь - сказочная птица да прозрачные кусты,
В замороженных аллеях, засверкает снег внезапно
Расторопностью строптивой, убаюкано звеня,
Теплотой цветы польются то задумчиво, то внятно,
И кусты задышат властью многоцветного огня.
Демон Ночи в легкой дымке над прудом поднимет руки
Обращая в боль прохожих удивление и пыл
Он следы людей сметает с троп прощаний и разлуки,
Где еще совсем недавно страж порядка проходил.
В замороженных аллеях, в две минуту полуночья,
В миг, когда устав куранты не раздаривают звон,
Демон Ночи начинает разрывать на части, в клочья
Белоснежной птицы тело, страстью окропляя стон.
Демон Ночи топчет розы, он, смеясь, кусты ломает,
В завываниях метелей, призирая белый свет
И тяжелым сновиденьем мою душу обрекает
Может быть на миг случайный, может быть на вечность лет.
|
