Любезную калмычку взяв за кунку,
Проехал мимо Пушкин в дикой край
В Москву из Петрограда Петербургом.
Дивились Бенкендорф и Николай.
На тонких ножках эротичных токмо
В народ теперь возможно выйти, как
Выходит Вексельберг и Синкдоха,
Греф с Дерипаской пить в универмаг.
Как Эллипсис, Рабиндер и пример,
Прокрался утром лысый бесприданник,
Вагоны золота везя СССР,
Вагонов 200 - Горбачев аль пряник?
Там я рожден случайно у сельмага…
Какой ни есть, а вот какой поэт.
Коль пела Пугачева-Певзнер «Джага!»
Над очертеньем целых 40 лет.
Там в кризис фондовый безденежный колхоз
Смотрел с под ручки в бывшем швейном цехе –
То ли армян всю «Фабрику из звезд»,
То ли семитов сальто для потехи.
Там Черномор да тридцать три бойца
В борцовках перламутровых, в металле,
Бессонница, Гомер, седые паруса
Нам колыбель железную свивали.
Там я рожден, где черный кот Кавказ
Под песенку : «Ах, Юрэ!Юрэ!Юрэ!»
Де юрэ месяц нам орал намаз
Бандформировкой мослитературы.
Там я окреп, боец, я обессмертен,
Железом кован, мразом осибирен.
Пока в Россию в азеровский вертел
Крылом совиным рухнул Черномырдин.
Там Киндер-яйцо учило русских,
Израитель: «Ломай на Волге ГЭС-ы!»
Трихомонада парила в кутузке
Мозги стране - как интерпоэтессы.
БГ учил по мантрам СНГ,
«Газпром» кричал: «Евреи, не гоните там волну!»
Там все еврейство русское в биде
Просрало для тылов себе страну.
Горбатый Гарбер, меченосец ЦРУ,
В пустой державе в пыль слепых анналов
Гнилого клуба в черную дыру
Культуру двигал - до владимирских централов.
Глухой зимой в разграбленных колхозах
Под фонарем ходили мы, бухая
Под грустный лик луны разбитых россов
России сельской, с классиками рая.
А вся страна, приклеена к экранам,
Во сне жила в аншлаговские сны:
Брели стада Тельцов, Свиней, Баранов,
Собак, Мышей под гороскоп луны.
Покуда мы с классичными отцами
«Портвейн» пили с Гоголем, где дуб,
В Москве парадом гомиков с овцами
Воздвижен в Думе стал Баалзебуб.
И в ТельАвиденьи по всей гнилой России
Швырял валюту в гад нечистых ход
Пузатый бог от Ротшильда-мессии,
И падал в грязь пред ним не мой народ.
Там я рожден, где наши архетипы
На яхту Абрамовича ползли
Как фрезеры из фабрик, линотипы,
Поэты-птички русския земли.
Там Джонии Депп был Капитан планеты.
И никому не пелась песнь моя
По «Радио России», но куплеты
Сионовой Одессы цирка Бля.
Там Лондона не Поттер - просто БАБ
Отвоевал не токмо Кемску волость:
Две ярых жопы из «Comedy Clab»
«Макдональдсом» как рати две боролись.
Там Жадина из «КЛОНА» да Пинштейн
Учили Русь, которая в потемках,
Избушку в курьих ножках на Бродвей
Ходить поблядовать как шалашовка.
Ученье свет, а неученье это
В фуфайке на работу ну-ка шибко!
100 лет искали нового поэта
В Москве царя витии да фальшивка.
Но был царем фактически поэт,
По самиздатам маяся безвестно.
А мимо ехал Афанасий Фет,
Главой качая буйной на демпрессу.
Там сеял я в бразды порабощенны
Фригидные глаголов семена.
Стада же, КВН-ом извращенны,
Воспряли … блудословить ото сна.
Проехал Пушкин, помахав мне водкой.
Благословил: «Дворянства шик споен».
Из-под накидки глядывала уткой
Его калмычка – в юбке корнишон.
И на балу дворянском Гончаровой
Представлен я в итоге буквой Зю,
В пуху и перьях, как и он, к фарцовой
Элите нашей, новому царю.
Как Пушкин я был сослан («добровольно»)
На 20 лет в такую глухомань,
Куда Макар с телятами окольно
Своей «Машиной» - плюй на потудань.
Где КГБ, ну а теперь Очко
В Федор Михалыча взирает сверху с голым.
Который Голум, нынешнее чмо,
Россией правит сытым и веселым.
Кольцом Судьбы махая над Москвой
Очко пугаю, сщурившись в злодействе.
И Голум-Голый бродит Кремлем злой
Да вслед вопит всемирное еврейство.
Корову-Русь на колбасу как даму
Везут валеты на Камазе мимо,
И колесит Россией пентаграмма,
Пыля в пыли пустыней Тель-Авива.
Глухое небо да луна с рублю
Мне говорят так, как Китай японцам:
« Благословляя, Я благословлю!
Ты, богоносец, будешь бухоносцем!»
|
