Седой скрипач играл у перехода,
И много-много всякого народа,
Его не замечая, шло к вокзалу.
Я ж не спешила, - мужа ожидала.
Лились-лились божественные звуки!
Казалось, извлекали их не руки,
А это пело сердце музыканта!..
Бог щедро одарил его талантом!
Вальяжно дама мимо проходила.
Послушать скрипку, видимо, решила.
Остановилась с музыкантом рядом,
И смерила высокомерным взглядом.
Дождавшись, наконец, финала пьесы,
Сказала: « Восхитительно! Прелестно!
Ваш инструмент - редчайший экземпляр!
Не Страдивари?! Дорогой товар!»
Скрипач молчал. Ответить было лень.
Подобный вздор он слышал каждый день.
Он гордо скрипку вскинул на плечо,
И снова струны стал ласкать смычок.
Еще немного дама постояла
И дальше каблуками застучала.
А я заслушалась… Забыв про всё, стою.
Как будто я не на земле, - в раю.
Вдруг вижу, горький пьяница идёт,
Себе под нос бубнит или поёт.
Без шапки, в рваной куртке нараспашку,
Ботинки стоптаны, и правый просит каши.
Он на ступень оббитую уселся,
Беззубо улыбнулся, осмотрелся,
Прислушался к чудесным звукам скрипки…
Сошла с лица блаженная улыбка.
На скрипку смотрит он заворожено,
Как будто громом с неба пораженный.
И вдруг… заплакал, как ребёнок малый.
Беспомощно, по-детски, зарыдал он.
И слёзы кулаками вытирая,
Он всхлипывал: « Ох, красота какая!
Такая музыка не от людей, - от Бога!
Ну, как же в звуках скрипки грусти много!
Мне эти звуки рвут на части душу!
О, Господи, зачем Ты дал мне уши!..
Эй, люди добрые, куда же вы всё мчитесь?!
Хоть на минуточку остановитесь!»
Я слушала его и размышляла:
«Во внешнем правды очень, очень мало!
Не тот культурен, кто одет по моде,
Манеры светские имеет вроде,
Всё покупает в лучших магазинах,
Карьеру сделал, ездит в лимузинах…
А тот, кто, может, выглядит убого,
Но у него в душе есть место Богу!»
|
