В дощатой теплушке, с большими щелями,
Я ехал в вагоне и в пыльном окне
Мелькала Россия лесами, полями
И был я один на огромной Земле.
Старик у окошка смолил папироской
И бабка ворчливо гневила его:
"Мол, что ты всё куришь? Дошёл дым до мозга!"
Но он всё курил, только мне до всего,
По детской наивности, было до фени,
Я молча глотал дым табачный в себя,
А холод осенний хватал за колени
И дрожь, словно ток, прошибала меня.
А мой паровоз всё катился неспешно,
Унылой змеёй, волоча за собой,
Не просто вагоны, а чьи-то надежды,
Подальше от мест опалённых войной.
Но мог ли я-тот беспризорный мальчишка,
Знать точно, куда меня гонят ветра?
Вся жизнь у бродяги, как яркая вспышка,
И ярче её только в небе звезда!
|
