На поверье, что коралл в доме к несчастью.
Ты в море взят и в море брошен. Был сувениром много лет. Мундир твой, пылью припорошен, Сменил на серый белый цвет. Ты в доме встал на видном месте Недвижным каменным кустом, Когда тот дом суровой мести Предал Господь своим перстом. Так Бог велел и Рок не медли! И зрил убийцу ты - отца, И лик младенческий из петли, И, раз в три года, мертвеца. И в доме том, где раньше было Что негде яблоку упасть, Смерть без разбору всех косила Разинув алчущую пасть. А ты, свидетель всех трагедий, Покрытый каменной корой, Гадая, кто умрёт последний, Пленялся дъявольской игрой. И вот прошло ещё три года. Ты новой жертвы ожидал. Но тот же перст громоотводом Сей смертный час предупреждал. Ты сердцем каменным лелеял Всех в этом доме пережить. Но тот один, душой болея, Вдруг порешил: "Тому не быть!" Ты был почти уже счастливый Свершить еще один обряд, Когда владелец молчаливый В тебя случайно вперил взгляд, Подумал, что-то там прикинул, Потом без лишних слов и слёз Забрал тебя и, сгорбив спину, К морскому берегу отнес, Достал, подбросил на ладони, Дождался бОльшую волну, Взмахнул рукой и, сдвинув брови, Швырнул тебя на глубину. И ты пропал в морской пучине. Взыграли волны, ветер взвыл. А он не думал о кончине. Он смерть свою в воде зарыл. За то, что ты им брошен в воду, Нельзя предать его суду, Ведь он вернул тебе свободу И от себя отвел беду.
Мой неродившийся читатель Сумеешь всё ли ты понять, Но так уж мне велел Создатель, Чтоб груз с души тяжелый снять. Не поводи сердито бровью. Не говори, что это - ложь. Всё это - писаное кровью. Все это - сердцу острый нож. Мы о мирах далёких судим, Не зная собственной судьбы. Мы существа. Мы просто люди. Мы гнева божьего рабы. И все мы: предки, и потомки, И настоящего жильцы, Мы все - вселенские обломки, На божью удочку живцы. Мы все обличием похожи, Но вечен бой среди людей И за несхожесть цвета кожи, И за различие идей. За непосильное берёмся Пытаясь вечность обрести. Над бесконечным к власти рвёмся. О люди! Боже вас прости!
|