На излёте чувств, преодолевая материал расшатанной плоти,
в поте лица уходящего лета, бездетного взгляда, заплатанного
дождём из свинца и бирюзовой росой, там, где живой воздух
бездушного космоса ночи и прочих сомнений, я играю в прятки,
я играю с золотом, почерневшим от слов и движений,
я играю на опережение собственной мысли, искренне
забывая хлорированное пространство больничного кафеля,
грязные стены и пенные проходные, я приписываю
себе слабость тоски и нежность безмолвия, преждевременно
умираю и воскресаю в объятьях искажённого фонарного света,
обезображенного горчащей луной и комой зимнего вздоха.
Мне уже не важно, что будет, что было, что это
было со мной, мне важно мгновение бледного проблеска
с оттиска стылой надежды, мне снится лето во всех своих оболочках,
колбочках, веточках, почках и перекрестках прибоя.
На излёте чувств, я ещё чувствую чью-то руку, чьё-то соцветие на восточном
зареве пробуждённого неба.
|
