Тянулся стеблем к солнцу колосок
И то ему заботой отвечало,
Чтоб сделал он свой к зрелости бросок
И вновь зерном вернуться мог в начало.
У нас в крови веков дремучих гены,
Рождённые в столице ли, в Кашире,
Мы вольных этих мест аборигены
И дети неоглядной русской шири.
И тесно нам затерянным судьбой
В пределах обозначенного круга,
С того не раз мы в ночь душа с тобой
Держали собутыльника за друга.
Святой приют родимых очагов,
Я помню печку в детстве мать топила
Нигде не ел я больше пирогов
Вкусней её румяных с жару, с пыла.
Пруд вдалеке, луга и перелески,
Закатной дымкой вечер розовеет,
И кроме ветра повстречаться не с кем,
А он бродяга смуту лишь навеет.
И вспыхнет боль утрат невосполнимых,
Среди фрагментов выплывшего счастья,
Откуда нас зовут глаза любимых
Сияньем молчаливого участья.
Тянулся стеблем к солнцу колосок
И то ему заботой отвечало,
Чтоб сделал он свой к зрелости бросок
И вновь зерном вернуться мог в начало.
|
