Поэту местного значенья
я посвящаю эти строки,
не подходя излишне строго
к его изыскам и твореньям,
к несостоявшейся рифмовке,
невыразительности мысли,
к словам, которые прокисли
за полстолетья до тусовки,
где мы чаи шутя гоняем,
но вместе с тем интеллигентно
и с интересом отмечаем,
что всё вокруг нас перманентно,
взаимосвязано и даже
указано нам кем-то свыше –
пусть мы по графомански пишем,
но всё ж во вдохновенном раже.
Но это, право, не постыдно!
Ей-ей, совсем не преступленье!
Из этого лишь только видно
почти хорошее стремленье
себя утешить добрым словом,
преподнести кому-то радость,
не поддаваясь тем оковам,
что приготовила нам старость.
И пусть метафоры и рифмы,
как прошлогодние осадки.
И поперёк строки, как рифы
стоят слова. Мне всё же сладки
все ваши милые потуги
и даже ваше самомненье.
И говорю я честно: «Други!
Да здравствует себятворенье!»
|
