Не сдерживай меня, часов плеяда. Бумага – наковальня, стих – руда! Я словно подавился ложкой яда, Чтоб больше не давиться никогда.
С размаху бей, с размаху; наковальня Всё мнётся под чернильным молотóм. Теснит в жару насиженная спальня. Пусти! Противоядие потом.
А всхлипы чугуна сильней и чётче, Когда на остриё сменён овал. Ещё немного, взмахи всё короче. И вот в итоге – черновой кинжал.
И он послужит: вам увы отчасти, А мне без вариантов целиком. Но стих на буквы, буквы на запчасти, Ведь не пустеет оружейный дом!
Когда-нибудь, держа проникновенно, Возьмёт поэт желтеющую сталь. И, может статься, заготовкой медной Ознаменуется Грааль.
|