Возвратившийся домой из странствий
вряд ли сможет точно объяснить,
что абстрактней время иль пространство,
или их связующая нить.
Если вы не дураки, не плуты,
чудаки, не стоит и гадать:
в ожиданьях – тянутся минуты,
в радостях – проносятся года.
В этой азбучности жизни тая,
чувствую себя, как эскимо.
На больничной койке рассуждая,
знаю только сущее одно:
всё абстрактно, разве кроме боли.
Боль конкретна, разрывая плоть.
Можно всё от тела отфутболить –
боль ничем нельзя перемолоть.
Боль страшнее смерти и бесчестья! –
Это знали суки в КГБ.
И ломали тех там, кто был честен,
танком проезжая по судьбе.
Здесь в палате не как там в застенке,
но однако, боль всё ж, как палач-
неврастеник, охмуревший в стельку,
издеваясь рвёт из сердца плач.
Июнь 1999. –
|
