Я, Хворов Валерий Михайлович, поэт, автор семи книг стихов, предлагаю для Вашего сайта свою новую поэму: «Кто есть Человек?».
В любые времена, даже самые просвещенные и цивилизованные, самому стать совершенным человеком, или найти оного, было и есть невероятно трудно.
Всем людям дан выбор: или стремится к свету и разуму. Или во тьму, и к бездуховности. Образец вселенского светоча, и антипод его, нам известны.
Только проблема земного человека состоит в том, что он всегда находится в пограничном, интерферентном состоянии.
Как в зеркальном отражении…
Одновременно: и там, и сям. Хочет: и то, и се… Никогда, ни одному земному человеку, не удавалось служить одновременно Богу и мамонне, и всем угодить. Нельзя в дальнейшем попасть в рай и ад одновременно. Как говориться: или-или…
А быть настоящим духовным Человеком, это значит – постоянно, все больше и больше своими поступками, мыслями, судьбой, походить на того, по образу и подобию которого, мы созданы.
Изменять себя, совершенствоваться, повседневно, в духовном направлении, это огромный труд. Повседневная бытовая дыба раздирает любого человека на части. Как тут выстоять. И не предать, ни в чем свой светлый идеал.
Трудно! Не каждому удается постоянство, в соблюдении божьих заповедей.
Моя поэма о поиске Светлого Человека. Возможно даже в себе самом, своей судьбе…
Автор Хворов Валерий
Поэма-притча
Кто есть Человек?
I
Пролог
Из «грязи» да в «князи» стремятся
чухонцы:
Одни пишут небыль, другие – «законцы».
И жизнь коронуют рисованным древом,
И смотрят на звезды с возвышеным гневом.
А были их деды – основой народа,
Спокона веков хлеборобного рода.
История шла, и хлеба молотили,
«Пракнязи» «князей», что ее извратили.
И «княжичи» - предки тонули в грязи,
Попробуй чухонец судьбе возрази.
Такие расклады, и правда такая,
Лгуны куролесят, страстям потакая.
Нагрянут «махновцы», воскреснув в бурьяне;
…«Князья» скажут хором: Мы сроду крестьяне!
Вот в этом беда и повсюду вот так,
Отъявленный лгун изголяться мастак.
- Восстань Диоген! Не обретший покоя,
Рассмотришь потомков, от пращура Ноя –
II
Достойно жить, не поле перейти,
И женщине проблемно и мужчине…
От многих бед, с ума бы не сойти,
Выискивая следствие в причине.
Причины все, не иглы у «ежа»,
Не всякую судьбу обороняют.
Спасает правду – времени межа,
Когда потомки предков обвиняют.
Кто виноват из родичей в грехе,
Когда ты жаждешь море алкоголя?
Когда лишь тлен в сосновом лемехе,
И ниц лежит прикаянная доля.
Никто другой в грехах не виноват,
Когда ты сам идешь к воротам ада.
- Заблудший! Ты умом придурковат,
Душа твоя погибели не рада -
Любовь к другим в крови растворена,
Божественным негаснущим нектаром.
А без любви – душа всегда одна,
И жизнь проходит ветренная даром.
Занозой перестанет быть вопрос:
Любить! Или не стоит напрягаться?
Когда луга блестят в купелях рос,
И зорям ярче хочется заняться .
Займись и ты, с душевным огоньком,
Любовью, с человеком светлой доли.
Открыто, обоюдно, не тайком,
Во всем соподчиняясь Божьей воли.
III
Вновь рассвело. Заря взметнула крылья.
И сжались всюду тени от бессилья.
Не сжалась тень, бедняги Диогена,
Летящая маршрутом Супермена.
Раз в сотню лет Создатель мирозданья,
Ее вновь обрекает на скитанья.
Тень Диогена держит над планетой,
Светильник, - ставший призрачной кометой.
Днем с «фонарем» витает бедолага.
И видит: то «волшебника», то «мага».
А вот идут наследники потомков,
Неистовых обманщиков, подонков.
А вот ведут бандиты: тары-бары,
С каким баблом нагрянуть на Канары.
А вот идет толпа простых людей,
Обыденно живущих, без идей.
Среди толпы, есть пекари и крали,
Которые ни разу не украли.
Есть токари всего и есть поэты,
Которые узрели хвост кометы.
Сияет хвост светила не напрасно,
В поэзии все звездное – прекрасно!
Толпа вновь разольется ручейками,
Так будет днесь, и было так веками.
И по иному быти не должно,
Трудится всем на свете суждено.
Суждение бесспорно, но лентяи,
Сбиваются в тусовочные стаи…
Блефуют, что бы делом удивить,
Пустым, как паутиновая нить.
Но есть в толпе доверия изгой:
С преступниками свой, с блаженными
благой.
А вот и он! Иуда всех времен,
Имеет сто личин и тысячи имен.
Имеет опыт многих воплощений,
Всех предает, без всяких сожалений.
Легко играет роль святого друга,
Но безобразен дух его недуга.
Отец грехов – Иуда в воплощеньях,
В своих проклятьях миру и отмщеньях.
IV
А вот идут – потомки Диогена:
Грезнев Зенон и русский Грезнев Гена.
Давно, и всюду ищут Человека,
С огнем в сердцах, на перепутьях века.
- Ты человек!? Пытают всех знакомых.
- Ищите! И обрящете искомых -
Пройдут пути и вместе к захолустью,
Прильнут судьбой – Зенон и Гена с грустью.
И в захолустье вскоре обоюдно
Поймут, найти святого очень трудно.
Постигнут все, что высветит Всевышний,
Безгрешный человек, на свете лишний.
Но где же он, искомый полугрешный,
Полусвятой, юродивый, потешный?!
Вопрос не разрешил в тумане дрем,
И Диоген с зажженым фонарем.
Фальшивят все, и плюнув на планету,
Ложь выдают за чистую монету.
Есть люди зла, и совести менялы,
У них все воровские капиталы.
Есть люди заплутавшие в дороге,
Грешат легко и думают о Боге.
- Потомки! Вы поймите в кои веки,
Творящие добро, есть Человеки!
И предок ваш поймет когда-нибудь,
Есть путь добра, и это светлый путь!
V
Эпилог
Летела тень, вдоль облачного круга,
От северных широт, до зноя юга.
Потом обратно к прежней широте,
Стремилась тень, ведь люди все не те.
Понять людей лукавых невозможно:
- Идите все туда, куда возможно!
Друг друга грехотой не совращайте.
И, детям, рай земной не обещайте -
В какой-то миг закончится скитанье,
И Диоген вновь канет в мирозданье.
А Грезнев Гена и Грезнев Зенон
Войдут во храм и воспоют канон.
В каноне скрыты истины лучи,
Как свет духовный в пламени свечи.
В молитвах даже раб и господин,
Есть Человек, хотя б на миг один.
Апрель 2011, г. Тамбов
В.Хворов
|
