***
Лихих ветров беспомощный заложник
Влетает лист в раскрытое окно.
Октябрь – осенний ласковый художник
Свое уже окончил полотно.
Едва последний штрих прозрачной кисти
На ветки завершением пролег
За ветром свежекрашенные листья
Сорвались в свой единственный полет.
В стремленье дерзком мАстера творенья
Забыли, что итог всегда один
Для листьев, мыслей и стихотворений –
Растаявший в лазури горький дым.
Горят листы берез, стихов, эскизов,
(Спасибо, хоть не авторы. Пока.)
На аутодафе с крыш и карнизов
Кошачье племя смотрит свысока.
Прости, октябрь, тебе я не открою,
Что все надежды попусту и зря.
Твое творенье – пламя золотое, -
Зальет слезами плаксы-ноября .
На закат
На закат, на закат, на закат,
Алой кромкой предзвёздного неба
Улетают ветра просто так, наугад
В те края, где не разу ты не был.
Им легко косяки облаков
Гнать небесной раздольной дорогой.
Ни друзей, ни врагов, ни надежд, ни долгов,
Но завидовать даже не пробуй.
Пусть вольны и беспечны летят –
Повернет с боку на бок планета
И все осты опять догоняют закат
Никогда не встречая рассвета.
Сон Булгакова
Луна повисла над домами,
Как глаз безумный и усталый
И одиночество снегами
На город опускаться стало.
Собакам захотелось выть,
А людям все к чертям забыть.
Над Патриаршими прудами
Летит трамвай, роняя искры,
И ведьма плавными кругами
Бросает вызов горней выси,
Где лунным движутся лучом
Пилат с Иешуа. Вдвоем.
Замки
Старых замков развалины чахлым увиты плющом,
И окрест тишина тетивой арбалетной звенит,
Их величие время укрыло дырявым плащом,
Под которым щебенкой рассыпался гордый гранит.
Молодая трава проросла из под каменных глыб.
Ей плевать глубоко на людские надежды и боль, -
Кто страдал в этих замках, кто властвовал здесь, кто погиб
До последнего вздоха друзей заслоняя собой?
Человечество тоже порой как упрямый росток,
Пробивается к солнцу, былое бездумно круша,
И обломки эпох завалили заветный исток
Из которого жаждет напиться людская душа.
Почему же тогда мы с оскоминой горькой во рту
На то время, в котором живем, продолжаем пенять,
И проснувшись внезапно средь ночи в холодном поту
Тщетно ищем дрожащей рукою меча рукоять?…
Мельчаем
Мельчаем мы, мельчаем –
Все реже отвечаем
Ударом на глумленье,
Любовью на любовь.
Стареем мы, стареем –
Уже давно не смеем
Огонь мечты заветной
В душе затеплить вновь.
Проходим мы, проходим
В постылом хороводе
Чужого горя мимо,
Не протянув руки.
А сверху Бог Единый,
Угрюмый, нелюдимый
На нас взирает с болью
И шепчет: «Дураки…».
Танцующий дождь
Нас танцующий дождь дразнил,
Выбивая степ об асфальт.
В звездных кляксах ночных чернил
Запредельная стыла даль.
Нас танцующий дождь позвал,
И в сердцах отозвался зов.
Покидая душный подвал
Постигали мы мир с азов.
Нам танцующий дождь шептал
На неведомом языке…
То, о чем ты всю жизнь мечтал
Растекалось водой в руке.
Еще и Уже
Мне уже не лететь за румяной мечтой, -
На холодных ветрах кровь покрылась ледком,
Мне уже не осилить вершины крутой,
Но еще рановато клеймить слабаком.
Запредельные дали не манят меня,
Но спина не забыла напор рюкзака,
И друзьям, что присядут со мной у огня
Не признаюсь, что ноша уже нелегка.
Я еще распускаю пред дамами хвост,
Но скорей по привычке павлиньей своей,
И уже не пытаюсь нарвать с неба звезд, -
Светлячки собирать с вялых листьев верней.
Мне уже не торить в бездорожье путей,
Но еще колею я держу без проблем,
И хоть волос мелирован пеплом страстей,
Что-то жжет изнутри, знать бы только зачем.
Я в гордыне еще не приметил вреда,
Но обида чужда помудревшей душе.
Ты вернись в мою жизнь, и вернись навсегда,
Чтоб связать воедино Еще и Уже.
|
