«213»* (венок 5) Коммуналка. Соседи. Дышали весной. Репродуктор исролнил торжественно гимн. На дворе был советский и тридцать седьмой. А Серёга погнал взять пузырь в магазин. Повод был, ему Ленка согласье дала и не будет уже среди нас «холостой». Но не знали тогда, что она ведь со зла. Он ей нужен конечно, но люб-то другой. В тесноте - не в обиде , накрыли на стол. Заиграла трёхрядка-гармонь и пошло. А к ГэБистам в листочке доносик ушёл, как по пьянке вождя уронили - дошло... Падал Сталина бюст, за вождя всех вождей: Колыма, где снега - десять лет лагерей.
«214»* Колыма, где снега - десять лет лагерей. Приговор: враг народа - немецкий шпион. Там условий нет к жизни, в колхозах свиней содержали достойней, у них рацион. Он решился уйти, выбрав ночь потемней. Упакован в котомку нехитрый припас: спички, соль, сало, хлеб, от хороших людей и что сам не доев, собирал про запас. Вот желанная цель, до свободы лишь метр. Там «награда» уже, наконец-то ушёл. В целик мушку поймав, «вохр» навёл прямо в центр. Сухо щёлкнул боёк, грохнул выстрелом ствол. И «зэка» вдруг упал, пуля в тело вошла... Гильзу сплюнул затвор, отлетела душа.
«215» Гильзу сплюнул затвор, отлетела душа. Сразу стало легко, улетучилась боль. И присев на верхушку сосны неспеша, посмотрела оттуда на Гамлета роль. Чьё-то тело лежит, ох холодна земля. У костра лай собаки, «охрана» стоит. Силуэт на снегу, но ведь это-же я!... И свободен, а Смерть уже рядом сидит. Обнимает так мягко и смотрит в глаза: «Ты ко мне насовсем, это там был в гостях. Все вы будете здесь, говорю не со зла. Тело бренно и тленно, фактически прах. Сорок дней тебе срок, на Земле полетай. Ну, а там уж посмотрят: Вам Ад или Рай.
«216» Ну, а там уж посмотрят: Вам Ад или Рай. Ну и право-то выбора, лично от Вас. Нет: желаний, любви, и страстей - это в Рай. Мяса там не едят, самый «крепкий» - лишь квас. Все ботаники в нём, человек-баклажан. А шашлык, баня, девочки или вино - это вниз. Просим милости - в Ад и казан. Там места лишь по «блату», забито давно. Так, что стоит подумать, хорош ли Эдем. Может царство Аида приятней на вкус. Быть растением Вам без эмоций совсем, что-то явно забыл и попутал Иисус. Как прожить без любви, если это порок. Дальновидней намного Исламский Пророк.
«217» Дальновидней намного Исламский Пророк. Для мужчины любовь, то святая-святых. Если хочешь, имей четверых, лишь оброк, ой простите - калым заплатив, ты жених. И живут христиане всегда во грехе, раз женившись, то должен любиться весь век. Больше выбора нет, иль гореть на костре (после смерти), надумая в «гречку» побег. Приедается временем даже икра и уже начинаешь ты нос воротить. Вот совсем не прельщает здесь с «кексом» игра. В мыслях свежего хлеба и булок купить. Там мужчина имеет законно гарем. Нам придумала церковь, лишь только Гуррем.
«218» Нам придумала церковь, лишь только Гуррем. Ну и как сделав выбор себя обмануть. Раз одевши кольцо - то хомут насовсем. А утеху для плоти ты вовсе забудь. Мягко стлалось до свадьбы, но Янус двулик. Окольцованным мужем уже не взлететь. Спать ложась молодым, а проснёшся - старик, убивая желание страсти хотеть. Любит троицу Бог, поп даёт лишь одну. Где найти мне брюнето-шатено-блонди? Ведь приходится быть нам всегда «самому», а что делать, когда наступают их «дни». В жизни три ведь любви, а колличество жён? Совпадёт - хорошо, нет - попал на рожон.
«219» Совпадёт - хорошо, нет - попал на рожон. Пальцы плавно ведут «набирателя» диск. «Раскатали» красиво, не жаден пижон, видно деньги не все, шёл спокойно на риск. Отлучился на час, я за ним проследил. Неплохой особняк, но замочки - фуфло. Время терпит пока, а вот хватит ли сил... Вновь щелчок...и открыт...Подать шляпу, пальто! Тут ведь знания, опыт, уменье и слух, а красивая жизнь, это только в кино. Да клиент ещё должен хранить, как «лопух» деньги дома, не в банке - тогда повезло. Только в этой стране «попадаешь» всегда. В банке тоже «обуют», такие дела.
«220»* В банке тоже «обуют», такие дела. Коль положишь свои, то потом не возмёшь. Ты захочешь назад, но к ним «крыза» пришла, а проценты начислят, заплачет и вошь. Пол зарплаты отвалишь, тут штраф у ДАИ. Половина вторая - оплата жилья. Дальше сам и где хочешь работай, живи. Что здесь можно скопить, в рифму ведь - ни рубля. Как Володя нам пел: «Если хил - сразу в гроб» Медицина и с век пятаки заберёт. На бюджет двести «баксов» зарплаты - апломб. Институт, садик, школа - налоги сдерёт. И петляет как заяц народ в нищете. Нам с трибун обещали, эх снова не те...
«221»* Нам с трибун обещали, эх снова не те... С Вас, до нас всё украли, мы тоже хотим. А приходим по разу, так дайте мечте воплотить жизнь свою, то у Вас тут экстрим. А у нас здесь Клондайк, Эльдорадо, Эдем. Напрягаться не стоит - воруй под себя. Не предъявит никто и не будет проблем На пять лет вновь подсунем другого враля. Короли и шуты - государство одно. Двадцать лет обещать, а другие всё ждать «Обувают» четырежды, тут уж давно нужно всех, за дела, на тюрьму осуждать. «Олигариков» клан - эти все только здесь. Под три тыщи панов, а плебеев не счесть.
«222»* Под три тыщи панов, а плебеев не счесть. Их в четвёртый уж раз «выбирает» народ. Им как мёдом на губы в тех выборах лесть, дурачьё свято верит - пан лучше придёт. Вор всегда только вор и не может не красть. Жалко руку ворам перестали рубить. А тут нет ни контроля, закона - их власть, и мандат свой «Бесценный» не стали «ложить». А страшнее всего, лишь обрезать язык. Чтоб не смог всем безсовестно, нагло, так врать. Вот тогда им настанет полнейший «гаплык». Молчуна кто захочет на пост избирать. А пока улетают слова-воробьи. А тут ждут и летят над землёй журавли.
«223» А тут ждут и летят над землёй журавли. Снова осень и птица по стаям на юг. У природы инстинкты для жизни свои. И становится всё в ней обратно на круг. Зажелтели глаза от умершей листвы. Всё пронзительней ветра порывы в ночи. По садовым участкам дымятся костры и подросшая ветка в окошко стучит. Одинокое пугало в голых ветвях пролетающей птице помашет рукой. И уже кое где курят трубы в печах и шуршит листопад у тебя под ногой. Дождь, посеяв грибами растёт из земли. Ну, а мне вспоминаются губы твои.
«224» Ну, а мне вспоминаются губы твои. Как в зрачках отражается отблеск огня. То ли это горит разожжёный камин, то ли страсти сюжет возбуждает меня. Ароматом по комнате запах вина и востока изыск добавляет кальян. Эта ночь ощущением сказки пьяна и вплетается тело в любовный роман. А в старинной иконе вдруг маленький жук инсценирует звук как скрипела кровать. И запомнило тело объятия рук, в апогее любви начиная стонать. Звёзды падая в море уносят мечты. Просто южная ночь и конечно же ты...
«225» Просто южная ночь и конечно же ты в пляжном стиле к шезлонгу красиво прошла. А пропорции, ох, будоражат мечты. Заскребло и заныло внизу, где душа. Мягкий бриз доносил колебанья воды. В блюдце бухты подсветку включала Луна. Ощутив, что уже распустились сады, отношенья двоих покидает зима. Фосфорение моря влекло нас уплыть. Показавши стриптиз друг для друга спиной, наконец-то решились и мы отпустить все желания тел, омовлённых водой. Афродита на Кипре из пены взошла. Ну, а это - в Керчи. Отдыхала душа.
«226» Ну, а это - в Керчи. Отдыхала душа. По проливу на яхте с Азова на Понт. До чего же природа вокруг хороша, но конечно, когда тут курортный сезон. Осень «бабьего» лета мне лучше всего. Солнце бережно трётся о ноги котом и прогретое море ласкает его. А кефаль и сарган...нужно быть рыбаком. Возвращается память на тридцать назад. Дискотеки, парады, гостей полон дом. И совсем-то другой у девчёнок тех взгляд. Отношенья другие, мечты о другом. Общежитие, сессия, мы тут с тобой. Коммуналка. Соседи. Дышали весной. ***
|