Книжных полок худые ряды,
на портрете – с гитарой Визбор.
… Нам теперь не судить, не рядить
верно ль сделан был в прошлом выбор,
Что махнули сюда вослед
за детьми, от душевной муки.
В убежавшие годы билет
нам никто никогда не купит.
И не снимет с души нашей груз
пережитого, что нам снится.
Нам, воспитанникам русских муз,
старых книг ворошить страницы
и прогулками в память свою
ублажать запрос интеллекта.
Эту комнату, где я стою,
не назвать мне: «библиотека».
Это – просто собрание книг,
может, даже и очень хороших.
Просто внешне не чувствую их
и своей будоражащей дрожи,
как когда-то давным-давно
возле полок сплошных титанов.
До конца тем, что было дано,
я гордиться не перестану.
Знай, не прочь был увидеть себя
в их великом ряду, но, однако,
не хотел, чтоб постигла судьба
Мандельштама и Пастернака.
Не постигла. И этому рад.
Пролетела над крышею Муза.
Мне давно уже за шестьдесят.
Я – не член никакого союза.
Получаю пособие здесь.
Величаюсь я «репатриантом».
Позабыл, что такое спесь.
Восхищаюсь тут провиантом.
Но порой вдруг придавит меня
строк Ахматовских высокогорье.
И тогда не изъять, не унять
от потерь стариковское горе.
|
