На верхушках стройных сосен,
Отдыхали глухари,
А кругом пылала осень,
В свете розовой зари.
На поляне возле сосен,
Средь раздавленных опят,
Два огромных грозных лося,
Вдруг застыв, скрестили взгляд.
На губах с кровавой пеной,
А в глазах огнем тоска,
Место, выбрав для арены,
Изготовясь для броска.
Натяну канаты-жилы,
Дерн копытами вспоров,
По поляне закружили,
Под звериный, дикий рев.
Словно сплав крови и стали,
Два соперника, врага,
Вдруг сошлись. Загрохотали
И скрестились их рога.
Словно лязгнув буферами,
Не на смерть и не на жизнь,
Паровозы под парами,
На одном пути сошлись.
Припадая на колени,
То, взвиваясь на дыбы,
О коряги и коренья
Кровеня друг другу лбы.
Проносились ураганом,
Словно скованы они,
Все сметая как тараном,
Вырывая с корнем пни.
Под ногами никли травы,
Ветки висли на рогах,
Боль и злость в глазах кровавых.
Боль и злость, но нет, не страх.
Как кузнечным мехом дышат,
Хоть кричи, хоть не кричи,
Ничего они не слышат,
Как оглохли, силачи.
Над поляной взмыли птицы.
Ветерок в ветвях затих,
Не мешая им яриться,
Все оставил на двоих…
Одного иссякли силы,
Чаще падал, отходил.
А второй рога, как вилы,
С маху в бок ему всадил.
И традицию усвоя,
Пораженья чуя груз,
Первый ринул с поля боя,
Побежденный, но не трус.
Весь израненный, он бедный,
Из последних мчался сил,
А второй, под гул победный,
По земле копытом бил.
Воздух, все еще бодая,
И красуясь налегке,
А лосиха, поджидая,
Затаилась в сосняке.
Накрошил и наломал он,
Здесь немало, этот бой,
Только небо не внимало,
Мол, оно само собой.
А кругом пылала осень,
В свете розовой зари,
На поляне, возле сосен.
Где сошлись богатыри.
|
