Старость свою закутав в плед,
себя возвращаю в детство:
в тифозной палате стоны и бред –
апокалипсиса действо!
Плачет обрубок солдата в углу:
«Маманя!» – словно ребёнок.
С кровати упал и лежит на полу,
голос пронзительно звонок.
В сером халате сестра – как тень –
его поднять пытается.
Который час и который день
это всё повторяется?
Я, прокричав много суток, лежу .
Судьбой возвращён из беспамятства.
Пенёк неподвижный! – глазами слежу
на всё, как на некие таинства.
Врач, проходя, пробасил: «Будет жить!
С этим теперь порядок».
А с койки соседней презрительно: «Жид!
Выкарабкался! Это ж надо!»
Память листает минуты и дни,
прошлое воскрешает
и, спотыкаясь о кочки и пни,
вспомнить и их приглашает.
|
