Не в 37-ом, а в «две тыщи девятом» Он мог умереть на кресте не распятым. Мог стать патриархом от литературы, Отпетым лежать в «храме номенклатуры». Но был лишь расстрелян за час до рассвета Глазастым и чистым, улыбчивым летом, А гранки рассыпали, вырвали с корнем, Но время пришло, мы всех вырванных вспомним. Все песни отыщем и заново сложим, Пусть нам говорят – мир коварен и сложен. Коль слово – поэта приводит к расстрелу, То, значит, начальство то слово задело. Мы всех палачей назовём поимённо, Какие б над Красной не встали знамёна! Он к правде тянулся, был дерзким и сильным, Он был – и остался – наш Павел Васильев! ----------------
12 февраля 2010
|