Говорила лживые слова,
подкупала лживым блеском глаз,
лишь потрескивал голубоватый газ.
Покупал и пробовал вино,
только это было так давно,
словно в первый и в последний раз.
А потом она пошла к реке,
и бросала камешки легко.
И смеялась…А над нею в небесах,
в синих бирюзовых небесах,
тени мглистые неслись на парусах,
облака струились высоко.
А потом она легла в траву,
в мятликов душистых колоски,
и над ней склонились васильки,
каждый василёк ей целовал,
на ушко слова любви шептал,
и просил протянутой руки.
Я молчал. Река бежала вспять.
Я не стал ей ничего шептать.
Не умел. Не смог. А надо мной
над землёй болталась ось часов,
сломанных, и вышел я без слов,
под пунцовый опалённый зной.
А потом река текла опять,
струи – белые лезвия ножей,
и ракиты, ветвями шурша,
отгоняли прочь стрекоз, слепней,
только это было без людей,
и была та песня хороша…
21 января 2010 г.
С-Петербург
