Кричал в пустоту, да отклика не слыхать. И эхо за раз проглотило кривой язык. С натугой хотел еще хоть слово сказать. Но в горло уперся колючий и ржавый штык.
Нелепо лежал, корячившись во грязи. Но только устали смотреть чужие глаза. Такая система всегда была на мази, Скрывали позор наш черные небеса.
Мы пали под натиском наших извечных врагов. Две тысячи лет воевали, да нет конца. Натерли нам шеи объятия хомутов. Теперь не узнать никак нам родного лица.
И те командиры, что были всегда в строю. Когда мы упали, сбежали на свой пьедестал. И в этом последнем для нас роковом бою. Надежды исчезли, и нас никто не спасал.
Нас словно щенком оставили в этой грязи, Когда мы скулили, тогда отводили взор. От участи это ты, Боже, детей спаси. Чтоб смыли они наш низкий последний позор.
