***
Бывали дни. Сбывались дни. Плохое забывалось.
Зима бродила по домам забывчивой консьержкой.
И гулко цокали со стен столетние овалы.
То, задыхаясь на бегу, то шествуя с издержкой.
Я отворил свое окно навстречу юной стуже.
Сегодня самое оно – скитаться по карнизам.
Цвели чугунные сады. Фонарь - большая груша,
Сочился жёлтым в горизонт сверкающий маисом.
Снег шёл куда-то, как стрелок, лишенный средств у цели.
Хватал за варежки детей, отдёргивал за сердце.
Куда-то вдаль, туда, туда, где всё на свете ценят.
Не замедляясь ни на такт, не помня кварт и терций.
И ехал зайцем в поездах, в трамваях - на подножках.
Блистал на бампере такси, на стылых фюзеляжах.
Унты похитил из шкафов. Не тронул босоножки.
Лишь макинтоши и зонты заметили пропажу.
Они грустили в темноте. Их век дождливый канул.
Им до весны перебирать оранжевые зёрна.
Зима за дверью разлеглась холодным великаном.
И льдом закупорен ручей и тёмные озёра…
_______
Я рад движению времён, и чем необратимей,
Тем обнаженней проживать под шкурой календарной.
Над миром поднято окно. Доверюсь гильотине…
На красном - белые цветы метели благодарной.
***
|
